http://newsland.com/user/4297693453/content/turtsiia-chem-opasen-neoosma...

Министр иностранных дел России Сергей Лавров в интервью российским средствам массовой информации в начале мая четко и ясно указал на неоосманистскую теорию и практику как главную причину противоречивой, провокационной, а порой просто опасной политики Турции. «В действиях Турции как главного зачинщика всех этих разговоров про «зоны безопасности», план «Б» и прочие агрессивные устремления можно усмотреть экспансионистские мотивы не только в отношении Сирии. Турки по-прежнему находятся в Ираке, без согласия и вопреки требованиям законного иракского правительства имеют там военный контингент и при этом заявляют, что они ввели туда свои войска для того, чтобы укрепить суверенитет и территориальную целостность Ирака. Что тут можно сказать? Здесь даже комментировать нечего. Такие неоосманские устремления – распространять свое влияние, осваивать территории – проявляются достаточно сильно», - подчеркнул глава российского внешнеполитического ведомства.

Лавров напомнил, что в 2015 году турецкая сторона около 1800 раз нарушала воздушное пространство Греции. Обе страны являются членами НАТО, но действия турецкой авиации не встретили никакой реакции в штаб-квартире Североатлантического альянса. «Такое попустительство к подобному явно экспансионистскому поведению может до добра не довести», - заявил Сергей Лавров. 

На Западе предпочитают закрывать глаза на рискованные внешнеполитические акции Турции, рассуждая о «союзнических отношениях» с Анкарой, о якобы существующей в Турции системе «сдержек и противовесов», которая не допускает радикализации и исламизации страны. Однако, как показывают последние коллизии на турецкой внутриполитической сцене, действительное положение дел выглядит совсем иначе. 

Распался тандем президента Турции Реджепа Тайипа Эрдогана и премьер-министра Ахмета Давутоглу. Двух полюсов правящей «оси» больше не существует. Отстранение Эрдоганом от власти главы правительства означает крах прежней модели государственного управления с разделением полномочий и чревато эскалацией напряженности в обширной зоне внешнеполитических интересов Анкары,  прежде всего в Крыму, на Кавказе, на Ближнем Востоке и в Средиземноморье. А растущая нервозность сосредоточившего власть в своих руках Эрдогана даёт основания для еще более тревожных прогнозов.

Существует несколько факторов, питающих агрессивность и непредсказуемость действий Эрдогана и его окружения. И все они связаны с кризисом политики неоосманизма и ее главного компонента – доктрины «стратегической глубины», разработанной лично Ахметом Давутоглу. Согласно данной концепции, Турция призвана вернуть себе роль региональной силы и значимого игрока на мировой политической арене, а для этого она должна после длительного периода пассивности осознать и утвердить собственную историко-географическую идентичность.

Первый фактор – заметное ослабление военно-политических позиций Турции в исламском мире, в том числе под влиянием укрепления позиций России. Это вынуждены признавать и турецкие средства массовой информации. В частности, издание Birgünуказывает: «Эрдоган может сколько угодно считать себя «политическим наместником» исламских стран, а Марокко, Алжир и Тунис заключили тем временем многомиллиардные оружейные контракты с Россией. Эти страны увидели, что их безопасность оказалась под угрозой и зачастили в Москву, набравшись смелости после того, как Россия поддержала Сирию». 

По мнению редакторов Birgün, «причина, по которой Москва становится центром притяжения, заключается в том, что она предлагает гораздо больше, чем США и Запад... Её предложения более приемлемы: это опыт, приобретенный в борьбе с джихадистским насилием, а также обмен разведданными с этими государствами… Вопреки прогнозам, участие России в войне против салафитских групп в Сирии по призыву сирийского правительства не наткнулось на недовольство в мусульманских странах на Ближнем Востоке и в Северной Африке. Россия находится в положении глобальной силы, с которой мусульманские страны, считающие, что их режимы в опасности, пытаются развивать военное сотрудничество». 

Второй фактор – провал политики Анкары на сирийском направлении. Попытки турецких властей реализовать здесь одно из ключевых требований доктрины «стратегической глубины» - «ноль проблем в отношениях с соседями» - привели к прямо противоположному результату. Потерпели неудачу попытки свергнуть президента Сирии Башара Асада, в северных районах Сирии усилились позиции курдских формирований, укрепила свое военно-политическое присутствие на Ближнем Востоке Россия, а действия российских Воздушно-космических сил подорвали трансграничный криминальный нефтяной бизнес. 

Согласно имеющейся информации (которая по понятным причинам не акцентируется в турецких и западных СМИ), именно военно-политическое поражение Турции и «Исламского государства» в Сирии сыграло решающую роль в отставке премьера Давутоглу, которого президент Эрдоган обвинил в провале на важнейшем внешнеполитическом направлении. «Турция, по всей видимости, постепенно движется к гражданской войне. Президент Реджеп Тайип Эрдоган в свою очередь продолжает и дальше следовать своей агрессивной авторитарной линии», -отмечает французское издание Slate.fr. А один из ведущих независимых турецких экспертов, сотрудник Центра международных исследований Института политических исследований в Париже Байрам Балджи говорит о кризисе политики Турции во всем ее региональном окружении: «Сложности в связи с сирийским кризисом и обострением ситуации в регионе стали причиной все большего высокомерия и авторитаризма президента Эрдогана, хотя намеки на авторитарность прослеживались и до сирийского кризиса». По мнению Балджи, события в Сирии привели к обострению ситуации на всех четырех фронтах, с которыми имеет дело турецкий президент: война с Рабочей партией Курдистана, взаимоотношения с «Исламским государством», противодействие движению «Параллельное государство» проживающего в США оппозиционного исламского проповедника Феткуллаха Гюлена и борьба за региональное лидерство с Россией.

Третий фактор – рост напряженности на Кавказе в связи с обострением ситуации в зоне карабахского конфликта. Отсутствие у Азербайджана реальных возможностей одержать военную победу, укрепление военно-политического взаимодействия России и Армении как в рамках ОДКБ, так и на двусторонней основе, а также готовность Еревана при определенных условиях признать Нагорный Карабах загоняют Анкару в «карабахский тупик», выход из которого пока не просматривается.

Четвертый фактор – отсутствие реальных достижений в укреплении политических и экономических позиций в тюркоязычной Центральной Азии: государства этого региона сохраняют взаимодействие с Россией и одновременно стремятся к развитию отношений с Китаем. В частности, несмотря на все усилия турецкого правительств по наращиванию инвестиций в сферу энергетики и телекоммуникаций Казахстана, на долю Турции приходится не более 1-2% внешнеторгового оборота этой страны. В структуре казахстанского экспорта Турция уступает не только традиционным лидерам Китаю, России и Германии, но также своим соседям в Юго-Восточной Европе - Греции и Румынии. Немногим лучше выглядит место Турции в экспортной структуре Узбекистана – четвертая позиция после Китая, России и Казахстана, но зато впереди Бангладеш. А среди экспортных партнеров Киргизии Турция уступает не только Узбекистану, Казахстану, Объединенным Арабским Эмиратам и России, но даже разоренному войной Афганистану.

Пятый фактор - кризис традиционных отношений Турции с Западом, прежде всего с Соединёнными Штатами. В западных столицах Турцию на протяжении долгого времени рассматривали в качестве выгодного партнера и посредника в ближневосточных делах. Однако такая политика неизбежно вела к усилению противоречий Анкары с мусульманскими странами, которые стали рассматривать турецкую сторону как проводника интересов США в русле концепции «Большого Ближнего Востока». Балансирование между Вашингтоном и арабскими государствами, а также Израилем не могло продолжаться бесконечно, и его закат пришелся опять-таки на сирийский кризис. «Загнанный в угол Эрдоган обрушил свой гнев на США» - так лондонскаяThe Guardian прокомментировала обострение отношений Анкары и Вашингтона в связи с поддержкой, оказываемой американцами сирийским курдам. 

Все вышеперечисленные факторы вкупе со стремлением президента Эрдогана избавиться на турецкой внутриполитической сцене от конкурентов позволяют прогнозировать попытки Анкары сыграть на повышение ставок сразу на нескольких направлениях своей внешней политики, что чревато дестабилизацией обстановки в Восточном Средиземноморье, на Кавказе, в Центральной Азии, на Ближнем и Среднем Востоке.

(Окончание следует)