Афонин Юрий Вячеславович

Первый заместитель Председателя ЦК КПРФ, депутат Госдумы

Меньше государства! Меньше государственных расходов! Главное – не допустить инфляции! Меньше планирования! Больше рынка! Рынок должен решать! Государство как собственник – неэффективно! Даешь новый виток приватизации!

Вы думаете, что это просто замшелые лозунги либеральных деятелей 90-х годов? Гайдара, Чубайса, Хакамады, Немцова? Увы, не только. Это краткое содержание выступлений целого ряда системных либералов на проходящем сейчас Петербургском международном экономическом форуме. Так до сих пор мыслят некоторые люди, занимающие ответственнейшие посты в российской власти. Вот ряд примеров.

Министр финансов Антон Силуанов видит главной задачей снизить роль государства в экономике:

«Нужно снижать долю государства в экономике, это ключевое. Государство должно спрос создавать, а станки делать и предприятия строить – бизнес. И тогда будет доля государства меньше в экономике. Почему она пухнет-то? Госкомпании везде, деньги даем этим госкомпаниям, они создают бизнес, мешают коммерческому бизнесу. Надо субсидии сокращать. Когда экономика растет, мы еще бюджетными стимулами будем заливать дополнительно экономику – это инфляция, ставки, этого нельзя допустить».

Председатель Центробанка Эльвира Набиуллина больше всего на свете опасается возвращения плановой экономики и не хочет совершать экономический рывок за счет государственного финансирования развития широкого круга отраслей:

«На мой взгляд, у нас есть риски, что мы путаем активность государства в условиях кризиса, которая должна быть, с тем, что мы хотим постоянно управлять экономикой. Я уже не говорю о риске реставрации плановой экономики. На мой взгляд, это большой риск. Потому что чем не является структурная перестройка – это точно не про то, чтобы совершить большой рывок по широкому кругу отраслей за счет бюджетных трат. Это частный сектор должен решать, куда что перенаправить, а государство должно создавать условия».

Она же – о новом витке приватизации:

«Я считаю, что, конечно, нужно приватизировать, и у нас есть, что приватизировать без ущерба стратегическим интересам. Потому что иногда говорят, что не надо приватизировать, потому что мы какие-то стратегические задачи не выполним. У нас есть возможность это сделать, и вопрос здесь не только доходов бюджета, это не первая задача, а вопрос действительно развития частной инициативы, частного бизнеса».

За продолжение приватизации высказался и помощник президента Максим Орешкин, заявивший, что нужен «выход из неэффективно используемых государством активов».

И министр экономического развития Максим Решетников поддерживает приватизацию:

«Мне кажется, приватизацию надо рассматривать с точки зрения как раз структурных изменений, потому что мы видим, что действительно у государства достаточно много активов, которые должным образом не используются и которые, если мы предоставим бизнесу возможность туда инвестировать, создают то самое новое предложение».

Решетников также фактически призвал резать госрасходы:

«Никто не спорит, что мы работаем в условиях бюджетных ограничений, и явно они будут жесткими. Нам придется приоритизировать бюджетные расходы. И это вопрос ближайших месяцев, когда нам придется ответить на эти вопросы и честно сказать, какие отрасли могут и должны развиваться самостоятельно в рамках той рыночной среды, которая формируется, и, может, нам что-то перестать дотировать».

Признаюсь: в нынешней ситуации слышать такие высказывания просто удивительно. Потому что суть этой ситуации в том, что России приходится сейчас в полном смысле слова вести борьбу за свое существование. Причем борьба эта ведется с коллективным Западом, который составляет 40% мировой экономики (если брать показатель ВВП по паритету покупательной способности), в то время как Российская Федерация – это всего 3% экономики планеты. Фронты этой борьбы – это и боевые действия против войск всячески поддерживаемого Западом киевского режима, и противостояние той гигантской экономической войне, которая развязана против нас.

В мировой истории был, пожалуй, единственный случай, когда государство справилось со столь сложными задачами. Это сделал в 1930-40-е годы Советский Союз. Когда в конце 1920-х СССР начинал форсированную индустриализацию, он по объему экономики уступал капиталистическому миру даже больше, чем сейчас Россия коллективному Западу. Но Советская страна, показав самые высокие в истории темпы экономического роста, буквально за пару пятилеток многократно увеличила объем промышленного производства и вышла на передовые рубежи в науке и технологиях.

Если бы этот колоссальный рывок не был совершен, сегодня нашего народа просто не было бы на свете. И все-таки в годы Великой Отечественной войны экономический перевес был все еще на стороне нашего врага. В самый критический период войны континентальная Европа, объединенная под властью гитлеровцев, выплавляла в 4 раза больше стали, чем СССР, да и население ее было в 3 раза больше, чем население неоккупированной советской территории. Но, несмотря на это, Советский Союз смог значительно превзойти весь нацистский блок по производству вооружений, что и стало, по сути, главным фактором, предопределившим исход всей Второй мировой войны.

Как же советская экономика смогла совершить эти, на первый взгляд, невероятные дела? Ответ очевиден: за счет экономического планирования, за счет масштабного государственного финансирования экономического развития, за счет того, что большая часть экономики была сосредоточена в руках государства. То есть ровно за счет того, против чего сейчас выступают российские системные либералы.

Россия сегодня оказалась перед лицом столь же сурового исторического вызова, как СССР в 1930-40-е годы. Спрашивается: как же вы, господа либералы, собираетесь на этот вызов ответить, если вы отрицаете все экономические рецепты, с помощью которых мы смогли победить тогда? Как, например, вы без концентрации ресурсов в руках государства сможете производить больше вооружений, чем Запад гонит на Украину? Ответ известен: никак.

Возвращение к государственному стратегическому планированию с очевидностью стало сейчас вопросом выживания страны. Но либерал-экономисты продолжают, как заведенные, твердить, что «рыночек порешает». Но давайте честно ответим на вопрос: как рынок порешал судьбу российской экономики в последние 30 лет? За эти три десятилетия триллионы долларов выведены за границу. Сотни миллиардов из них с началом СВО просто отняты западными «партнерами». Потеря этих триллионов – это огромные упущенные возможности экономического  развития. За 30 лет уничтожены десятки тысяч промышленных и сельскохозяйственных предприятий. В итоге к началу масштабных западных санкций Россия подошла, производя в 15 раз меньше станков и в 20 раз меньше подшипников, чем РСФСР в 1990 году. Наше машиностроение оказалось тотально зависимым от импортных комплектующих, в результате в 2022 году наше гражданское авиастроение практически остановилось, а в автомобилестроении объемы производства обрушились в 3 раза. С момента начала рыночных реформ заброшено 40 миллионов гектаров посевных площадей. Нам говорят про рекорды в производстве зерна, но при этом скромно умалчивают, что в сравнении с 1990 годом производство молока упало в 2 раза, говядины – в 2,5 раза, льноволокна – в 3 раза, шерсти – в 4 раза.

То есть либералы после 30 лет своей деятельности оставляют России тяжелейшее наследство. Но при этом абсолютно отказываются признавать свои ошибки и твердят все те же старые гайдаро-чубайсовские мантры.

Системных либералов вдохновляет то, что российская экономика в течение последнего года хотя и понесла тяжелые потери, но все-таки не рухнула. Они ставят это себе в заслугу. Но это не ваша заслуга, господа. Российская экономика не рухнула, во-первых, потому, что у нас даже после 30 лет ваших реформ все еще остался весьма мощный промышленный фундамент, созданный в советское время, а, во-вторых, потому, что нынешний мир не сводится к Западу. Нас очень сильно поддержал социалистический Китай, который является крупнейшей экономикой планеты и настоящей «фабрикой мира». Достаточно посмотреть на феноменальный рост объема нашей торговли с КНР в 2022 году. Нам помогли Индия, Иран, Турция и многие другие страны Азии, Африки, Латинской Америки, которые отказались следовать западной санкционной политике. Именно благодаря этому мы получили необходимые нам товары и технологии.

Но просто не допустить краха экономики – мало. Мы должны сегодня нарастить военное производство настолько, чтобы соревноваться со всей военной промышленностью Запада. Иначе нам не победить на фронте. Мы должны обеспечить перспективное развитие страны, новую высокотехнологичную индустриализацию. Смешно думать, что это можно сделать с помощью гайдаро-чубайсовских рецептов, использование которых принесло лишь развал и деградацию.

Между тем на Петербургском экономическом форуме были озвучены и хорошие новости. Заместитель секретаря Совета безопасности России Сергей Вахруков привел данные о структуре валют в российской экспортной выручке. Выступая на форуме, он сказал: «Россия динамично уходит в расчетах от доллара и других токсичных валют. И если на начало 2022 года расчеты по экспорту преимущественно проводились в валютах недружественных стран – это было 87% от всех расчетов, в основном в долларах США и евро, то к концу 2022 года доля токсичных валют в расчетах за экспорт сократилась до 48%, а к маю этого года составила менее 36% и имеет хорошую тенденцию к сокращению».

Вот так, господа либералы. А ведь вы десятилетиями рассказывали нам, что доллар и евро – это главные мировые резервные валюты, в которых и надо вести внешнюю торговлю и хранить финансовые резервы страны. Что нет альтернативы этим западным валютам. Но, оказывается, Россия и без них вполне может выстраивать отношения со своими главными экономическими партнерами. Мир быстро меняется, а вы этого не видите.

Резюмируя, можно сказать: позиция системных либералов, занимающих высокие посты, становится сегодня главным препятствием для развития страны и достижения победы. Чтобы побеждать и идти вперед, мы должны решительно отбросить либеральные догмы, которые не принесли России ничего, кроме бед.