«Правда» регулярно знакомит своих читателей с наиболее значимыми исследованиями учёных Института социологии Российской академии наук. Поэтому наше посещение ИС РАН и встреча с его руководителем, как и желание углубить наше сотрудничество, выглядели вполне естественно. Б.О. Комоцкий высказал особую заинтересованность «Правды» в тех исследованиях социологов, в которых уделяется внимание облику современного российского рабочего класса. М.К. Горшков отметил, что академический институт занят прежде всего аналитической социологией. В её основе лежит установление причинно-следственных связей в процессах, определяющих жизнь общества.
ВСПОМНИЛИ о последних работах ИС РАН, которые стали заметным явлением не только в научной, но и в общественной жизни страны. Широкое признание получили работы «Двадцать лет реформ глазами россиян», «О чём мечтают россияне». На нынешней презентации научного доклада о среднем классе директор издательства «Весь мир» О.А. Зимарин представил, как принято говорить, пахнущую типографской краской книгу «Бедность и бедные в современной России».
Говоря о заинтересованном отношении издательства к выпуску серьёзных исследований, он заметил, что «весь мир» стремится обеспечить «эстетическое восприятие социологических исследований», и обратил внимание на обложку книжной новинки. На ней были использованы мотивы знаменитой картины И.Е. Репина «Бурлаки на Волге». Намекая на то, что сейчас большинство бедных в России имеют постоянную работу, Олег Александрович тогда прокомментировал: «Бурлаки — это трудовая корпорация, и одеты они не в лохмотья, такова у них спецодежда».
Сейчас, в ходе нашей беседы, Михаил Константинович добавил: «Да и тянут они, как видим, не баржу, а новейшей марки «Мерседес». В общем, тема очередного сюжета нашей беседы определилась сама собой.
В.Т. Вы провели подряд два исследования, которые вроде бы предполагают третье. Я имею в виду исследования «Бедность и неравенство» и «Средний класс современной России». Какое исследование будет следующим?
М.Г. В современном обществе есть ещё категория богатых. Несколько лет назад мы проводили социологическое исследование группы олигархов, которые обычно сторонятся всяких анкетных и иных опросов. Поэтому я сам опрашивал Дерипаску, опрашивал Мамута, Александра Лебедева... Теперь хотим повторить опрос, который бы дал социологический портрет 5—7% богатых, которые имеют месячный доход 15—20 тысяч долларов и выше. Таких 5—7%. Но за каждым процентом в отечественной социологии стоит порядка миллиона человек, то есть это социально значимая группа. Тогда бы мы замкнули три крупных уровня общества, в которых есть свои страты, и мы их знаем. Вот тогда бы у нас получилась картина новой реальной социальной структуры постсоветского общества.
В.Т. Да, по одному реальному социальному срезу.
М.Г. В результате такого мегапроекта мы, надеюсь, смогли бы сказать, какой будет Россия через 15—20 лет. Потому что мы будем владеть знаниями о динамике социальных процессов, которые изучаем во всех основных пластах общества во времени.
Б.К. То есть вы повторяете свои исследования примерно по одной программе через десятилетие?
М.Г. Это во-первых. А во-вторых, институт изучает сегодняшние оценки во всех основных поколениях общества. В каждом из этих исследований мы видим социально значимые тенденции. Вот сейчас произошёл перекос в социальной структуре в пользу среднего класса. Даже не столько классического, сколько «нового», бюджетного. Нормально это? С точки зрения классического подхода к среднему классу, конечно, нет. Там должен был бы доминировать четвертичный сектор: люди, занятые в образовании, науке, культуре, сфере информационных услуг, банковской системе. На долю этого сектора должна была бы приходиться если не половина среднего класса, то процентов 35—40. Нам известен предел роста среднего класса: на 6—8% за два-три года его численность может подрасти. Дальше он расти не будет, если не поменять модель экономического развития.
В.Т. Не будет он вообще расти. И модель экономики изменена не будет.
М.Г. Значит, он будет усыхать и ещё более обюрокрачиваться. Нам нужен такой средний класс? Нет. Вот тогда начнут выходить с красными флагами не только в пролетарских районах, но уже и в непролетарских. И подталкивать людей будет сама эта модель экономики. Уже сейчас недовольство неравенством в доступе, скажем, к услугам медицины или в уровне доходов, несправедливо высокой заработной платой у одной части работающих и несправедливо низкой у другой выходит на первое место не только у малообеспеченных слоёв населения, но и среди высокообеспеченных. Ещё пять лет назад этого не было.
Б.К. Не было и такого разрыва.
М.Г. Вот и получается, что красные флаги появятся не только в пролетарских районах.
В.Т. Это тоже пролетариат — пролетарии умственного труда.
Б.К. Катастрофическими темпами растёт социальная дифференциация. Рассказывает знакомый: его сестра работает в небольшом городе Центральной России в санэпидстанции. У неё месячная зарплата 6 тысяч рублей, а у её начальника — 200 тысяч рублей. Соотношение 1 к 30 с гаком. Такое положение не может не порождать социальный протест. А об огромном разрыве в оплате труда у медицинских работников сейчас только ленивый не говорит: 15 тысяч у рядового врача и 500 тысяч — у главного врача.
В.Т. Вы планируете исследование богатых. И когда мы увидим его результаты?
М.Г. В следующем году.
В.Т. Значит, это будет главное исследование 2015 года.
М.Г. Да. Если наши партнёры не будут против. У нас исторически сложилось, что самые серьёзные исследования мы проводим совместно с представительством Фонда имени Фридриха Эберта в России.
Б.К. Это ваше сотрудничество началось ещё в начале 1990-х годов?
М.Г. И так случилось, что я к нему причастен с самого начала. В 1989 году руководство ЦК КПСС приняло решение о сотрудничестве с Социал-демократической партией Германии. Решили обменяться представительствами. Они направили представительство Фонда имени Эберта (тогда это было левое крыло социал-демократов), а с нашей стороны решено было открыть представительство Института марксизма-ленинизма. Я тогда работал первым заместителем директора ИМЛ академика Смирнова, и меня направили возглавлять наше представительство. После 1991 года наше представительство оказалось ликвидированным, а немцы задержались. Первые лет пять—семь они присматривались к Институту социологии РАН, а потом каждый год стали выходить на исследовательские проекты. Началось серьёзное сотрудничество (я имею в виду не совместные «круглые столы» или единичные публикации) с работы «Россия на рубеже веков». С тех пор ни одно наше предложение по тематике немцами не отвергалось.
В.Т. Исследованию о верхушке буржуазного класса гарантирован общественный успех, так как работы на эту тему крайне редки. Михаил Константинович, думаю, вы указали только одну сторону такой ситуации: нежелание олигархов раскрываться перед обществом. В обществе, где каждый третий, по данным вашего института, относится к числу бедных, вероятно, вся господствующая система не заинтересована в раскрытии социального портрета и образа жизни самых богатых 5—7% россиян.
Б.К. Мы искренне желаем вам успеха и обязательно расскажем читателям о результатах будущего исследования. Конечно, со своих, правдинских позиций.
Добавить комментарий