Футбол как заменитель войны

Владимир Линдерман: агрессивность фанатского движения — это реакция на глобализацию

Владимир Линдерман

Фанаты и профессионалы

http://svpressa.ru/sport/article/150724/

Вы не поверите, но были такие времена, когда в итальянских футбольных клубах играли только итальянцы, во французских — только французы, в германских — немцы и т. д.Я еще эти времена застал. Потом появились легионеры, их число лимитировалось — поначалу жестко, потом менее жестко… В те далекие времена невозможно было даже вообразить, что цвета национальных сборных будут защищать вчерашние иностранцы, натурализованные в срочном порядке. Сегодня это норма. Глобализация победила.

Рост фанатского движения, его подчеркнутая агрессивность — это реакция на глобализацию. Сами футболисты превращаются в космополитов, в высокооплачиваемых наемников, которым все равно, за кого воевать. В этом нет их персональной вины, такова система. Если за пятнадцать лет активной карьеры спортсмен сменил пять-шесть клубов, то как он может быть патриотом какого-то одного клуба? Для этого надо в клубе вырасти, пропитаться его традициями, потаскать, условно говоря, бутсы за ветеранами… Конечно, и до нынешнего витка глобализации, происходили переходы из клуба в клуб, но костяк команды составляли «однолюбы».

Раньше игра за национальную сборную была пиком биографии футболиста, сегодня — это лишь эпизод в его спортивно-коммерческой карьере. Несомненно, важный, но эпизод.

Сами футболисты становятся космополитами, но кто-то же должен поддерживать огонь патриотизма — и клубного, и национального. Эта функция легла на болельщиков, не только на радикалов-фанатов, но и на «мирняк». Кто-то должен размахивать национальными знаменами на трибунах, гордо носить майки с клубной символикой (в то время как сами футболисты играют в майках с рекламой международных корпораций…). Иначе угаснут эмоции, и игра потеряет смысл. Ведь футбол — это эрзац, заменитель войны. А война, немножко перефразируем Клемансо, слишком серьезное дело, чтобы доверять ее профессионалам.

Без рук

Спортивных игр с мячом — великое множество. В чем уникальность футбола?

А вот в чем: это единственная — по крайней мере, из известных мне — игра, в которой полевым игрокам запрещено играть рукой. В баскетболе, волейболе, гандболе, водном поло и проч. — спортсмен перемещает мяч руками. В регби — руками и ногами. Теннисная ракетка или клюшка для хоккея с мячом являются «продолжением» руки. И только в футболе рука дискриминирована, а ее функции отчасти восполняет голова. Да, из-за боковой линии мяч вводится в игру руками, но это все-таки второстепенный элемент игры, не определяющий ее суть.

Это очень необычно. Это даже несколько противоестественно. Рука и мяч — они ведь как будто созданы друг для друга. Того, кто первым когда-то предложил ввести запрет на игру рукой, возможно, считали свихнувшимся декадентом. Над ним, возможно, посмеивались: «Без рук?! Отличная шутка! Может быть, руки вообще отрубить, чтобы не мешали?..» Но именно нестандартное «декадентское» решение сделало футбол самой массовой игрой 20-го века. И сейчас, уже в 21-м веке, конкурентов по части массовости у нее не предвидится.

От «жемчужины неправильной формы» — к рациональной эстетике

Мое детство состояло из четырех примерно равных частей: школа, книги, футбол и все остальное. Играли везде, где была возможность: во дворе, в лесу, на пляже. Штангами служили деревья или мусорники. Вечная проблема и яростные споры — засчитывать гол или мяч пролетел выше ворот, перекладины-то не было. Иногда удавалось сыграть и на нормальном футбольном поле.

Сам играл средне: отсутствие врожденного таланта компенсировал рвением и, что называется, игру не портил. Венцом карьеры стало включение в команду, которая участвовала во всесоюзном турнире «Кожаный мяч». Как называлась команда, уже не помню, кажется, «Орленок»… К нам в Ригу приехали пацаны из Белоруссии, но произошла какая-то организационная накладка — белорусы были старше нас на год или два, а в детстве это огромная разница в «физике». Само собой, мы с треском проиграли.

Из чемпионатов Европы той эпохи почему-то ни один толком не отложился в памяти, а вот ЧМ-1970 и ЧМ-1974 помню очень хорошо. Там, где семья жила летом, телевизор был только в соседнем доме отдыха, мы ходили туда смотреть. Рассаживались в зале человек пятьдесят, телек стоял на каком-то возвышении, и смотрели.

Я ни разу не футбольный эксперт, но, по-моему, это были переломные годы в развитии игры. Переход от стиля «барокко» (perrola barroca — «жемчужина неправильной формы» по-португальски) в исполнении бразильцев к рациональной красоте, которую принесли в футбольный мир голландцы во главе с Кройфом. На первый план вышли организация игры, стратегия, взаимозаменяемость, атлетизм.

Голландцы тогда, в 1974-м, не стали чемпионами мира, уступив в финале Германии, но развитие футбола они предопределили на десятилетия вперед. Сегодня футбол — очень организованное действо, с минимумом анархической импровизации.

Впрочем, брюзжать глупо. Не только футбол, все в мире стало более рациональным — от политики до личных отношений. Выборочно смотрю матчи нынешнего чемпионата Европы, и не могу не признать: магия футбола по-прежнему жива.

Околофутбольный фронт гибридной войны

Как драки фанатов стали инструментом большой политики

Игорь Бойков

http://svpressa.ru/sport/article/150768/

Развернувшиеся в Марселе массовые драки между английскими и российскими футбольными фанатами предсказуемо способствовали раскручиванию нового витка информационной войны, ведущейся западными СМИ против нашей страны. Столь же предсказуемо обвинения зарубежных коллег подхватили представители либерального медиа-пула в РФ, добавив к ним, правда, немного собственной конспирологии. Так, согласно версии, озвученной Ильёй Яшиным, агрессивных хулиганов целенаправленно заслали во Францию российские власти с целью грубого запугивания населения государств-супостатов.

Как это ни покажется кому-то парадоксальным, не стану отметать утверждений Яшина огульно, хотя ни он сам, ни ему подобные не привели никаких внятных доказательств того, что фанатскую битву во Франции действительно инспирировали агенты Кремля. В словах Яшина может присутствовать зерно истины, вот только он, как типичный представитель сообщества либеральных пропагандистов, встраивает её в заведомо ложный идеологический конструкт. Не будем забывать, что Россия являются стороной крупного геополитического и цивилизационного конфликта, который затрагивает не только собственно политику, но и профессиональный спорт. В таких условиях эксцессы на стадионах между фанатами сборных враждующих государств неизбежны.

Встав в своё время на путь коренного переформатирования нашего футбола и спорта вообще под стандарты западного профессионального спорта, мы по умолчанию приняли и все прочие атрибуты, являющиеся для современной спорт-индустрии обязательными. Фанатские схватки, взаимная ненависть между поклонниками разных команд — всё это на Западе, особенно в той же Великобритании, культивировалось многими десятилетиями. «Околофутбол» — исторически сложившаяся субкультура, которой в том или ином качестве привержены сотни тысяч, если не миллионы людей по всей Европе. Все эти «прелести» закономерно перекочевали и к нам.

Долгое время к фанатским войнам власти западных государств относились снисходительно, хотя и порицали их на словах. В условиях глобального противостояния с СССР руководители той же Великобритании резонно полагали, что выплёскивание молодого адреналина в драках между фанатами «Манчестер Юнайтед» и «Манчестер Сити» несёт для их государства объективно меньшую угрозу, чем поиск того же самого адреналина в недрах протестных политических движений. Когда к середине 80-х годов прошлого века английский «околофутбол» совсем уж вышел из берегов, против распоясавшихся фанатов пришлось применять жёсткие полицейские меры, но искоренить сегодня футбольный фанатизм совсем можно лишь покончив с самим футболом. Такова реальность, и участвуя в международных футбольных соревнованиях, мы должны её знать. Более того, возрастание вражды между Россией и рядом государств Европы неизбежно приведёт к усилению ожесточённости фанатских стычек.

«Футбол подобен войне», — сформулировал когда-то жёсткий хорватский националист, главный тренер сборной Хорватии Мирослав Блажевич. Любой, кто хотя бы раз в жизни бывал на матче, в котором сходились команды, представляющие враждующие друг с другом народы, это подтвердит.

Что ж, на войне — как на войне.

Потому в преддверии чемпионата Европы перед теми, кто опекает в нашей стране фан движение, выбор стоял, в сущности, между двумя вариантами:

Вариант первый. Не выпускать из страны тех, кто зарекомендовал себя футбольными хулиганами. Но, тем самым, фактически закрыть глаза на то, что над отправившимися во Францию российскими «кузьмичами» весь чемпионат будут безнаказанно измываться английские, польские и украинские «хулсы».

Вариант второй. Не слишком препятствовать массовой поездке отечественного футбольного хулиганья на чемпионат Европы, предоставляя ему возможность дать ненавидящим Россию представителям иностранного «околофутбола» адекватный ответ.

Я не знаю, открывали ли опекающие российское фан движение деятели перед бойцами хулиганских «фирм» шлюзы специально, но ход такой действительно напрашивался. Ведь все помнят, что творилось четыре года назад в Варшаве, когда на идущих на стадион с пением «Катюши» российских болельщиков набрасывалась озлобленная польская шпана. Не было причин надеяться, что в этот раз во Франции, куда вслед за своими сборными приехали фанаты из государств, мягко говоря, России недружественных, между болельщиками будет царить мир.

Демонстративное избиение и унижение твоих сограждан — это болезненный удар не только по престижу государства, но и по самосознанию целой нации. Любая ответственная власть обязана не допускать подобного всеми имеющимися в её распоряжении способами. Если для этого требуется негласно обеспечить поклонникам своей сборной силовую поддержку на протяжении турнира, то это следует сделать. В сложившейся ситуации такая мера выглядела бы оправданной. Ибо всерьёз уповать на то, что поклонников сборной России будет добросовестно защищать полиция страны, чьё правительство вводит против нас разнообразные санкции, наивно, как минимум.