Мишустин вынес приговор бензину: Дешевого, за 28 рублей, не будет, не мечтайте. Из-за решений премьера страна получит рост цен на топливо уже в ближайшее время. При этом обнищавшим на карантине россиянам стоит подготовиться и к повышению цен на газ...

Мишустин вынес приговор бензину: Дешевого, за 28 рублей, не будет, не мечтайте

 

 

Мишустин вынес приговор бензину: Дешевого, за 28 рублей, не будет, не мечтайте

Из-за решений премьера страна получит рост цен на топливо уже в ближайшее время

 

https://svpressa.ru/economy/article/266316/

 

Правительство России сделало еще один красивый жест по поддержке экономики. В плюсе оказались игроки высшей лиги отечественного бизнеса — нефтяники: введен временный запрет на импорт нефтепродуктов в страну, соответствующее постановление опубликовано на портале правовой информации. Эта «охранная грамота», подписанная премьер-министром РФ Михаилом Мишустиным, будет действовать до 1 октября.

Интересной оказалась реакция представителя партии «Единая Россия», первого заместителя председателя комитета Госдумы по госстроительству Вячеслава Лысакова. По его мнению, введенный правительством запрет на ввоз топлива из-за рубежа вызовет увеличение цен на бензин, однако они бы росли в любом случае.

«Если во всем мире цена топлива на внутреннем рынке для потребителей зависит от цен на углеводородное сырье на внешнем рынке, то у нас этот механизм <…> не работает».

 

 

Напомним, парадоксальная ситуация, когда оказалось, что поставки бензина из-за рубежа в нашу «страну-бензоколонку» дешевле его отечественного производства, сложилась в начале апреля. Как тогда сообщала «СП», из-за снижения цен на нефть на мировых рынках, а также в условиях пандемии и финансово-экономического кризиса, цена на бензин во многих странах резко снизилась. При этом в России стоимость топлива на автозаправках, если и меняется, то только в сторону увеличения. Поэтому вполне реальной стала перспектива поставок в нашу страну дешевого автомобильного топлива из-за рубежа.

Однако правительство стало в срочно порядке разрабатывать меры по запрету импорта нефтепродуктов в Россию, чтобы предотвратить поставки дешевого иностранного бензина (по нашим расчетам на начало апреля — по 28 рублей за литр) на внутренний рынок.

Так появился этот запрет, который подается правительством как защита отечественных производителей топлива. Но пойдет ли это на пользу экономике, самим нефтяным компаниям и главное, гражданам России?

Но самом деле, это не поддержка отечественного бизнеса, а показатель системной проблемы российской экономики, считает аналитик ГК ФИНАМ Алексей Калачев:

— В принципе, такая мера защиты своих производителей, как запрет дешевого импорта является вполне рыночной и весьма распространена. И не только на рынке нефтепродуктов. Например, в металлургии в мире все повсеместно друг против друга такие действия проводят. Тем более, что в нашей нефтянке сколько денег вложено в развитие отрасли, подтянули уровень качества топлива до европейских стандартов. И конечно, сейчас все это терять никому не хочется.

Но это только одна сторона проблемы, которая является многогранной. Другая сторона — этот запрет весьма символический, потому что в реальности везти из Европы дешевый бензин в Россию, по большому счету, никто не станет. Все участники рынка понимают, что этот ценовой перекос носит временный характер. И понятно, как это сложилось — за рубежом цена на бензин пошла вниз вслед за нефтью, а у нас она не может последовать этим же путем по ряду причин, о которых чуть позже.

Но рано или поздно эта ситуация разрешится и, скорее всего к осени она уже развернется в обратную сторону. А ради нескольких месяцев строить системный бизнес по импорту никто не станет. Ну, возможны отдельные попытки, какие-то левые партии поставок, которые будут выявлены на таможне или на заправках.

Здесь, я думаю, будут, в основном попытки демпинга из Белоруссии, но с ней наверняка будет какая-то отдельная договоренность. Потому что мы поставляем им нефть по сниженным ценам с тем, чтобы они производили топливо и экспортировали его не в Европу, а на наш рынок. И этот сложившийся ценовой дисбаланс будет как-то урегулирован.

«СП»: — Опять же, все в ручном режиме, по особым договоренностям, на особых условиях…

— Да, это из той же «оперы» — почему у нас цена на бензин стала выше. Демпферный механизм был введен, когда стоимость нефти резко выросла, а рубль обвалился, и стоимость производства нефтепродуктов резко выросла. И вот здесь, чтобы не разгонять цены внутри рынка, ввели механизм, когда разницу между ценой отсечения и экспортным нетбэком (netback — это рыночная цена нефти у конечного потребителя минус стоимость ее поставки от места производства) бюджет компенсировал. Но ответная ситуация — если цена нетбэка ниже опускается, то, соответственно, нефтяники оплачивают. И когда этот механизм работает — при биржевых скачках вверх-вниз цена на нефть внутри страны стабильна: плюс-минус копейки — не в счет.

«СП»: — И при этом цены на бензин все равно, как бы крадучись, растут и растут. Даже «единороссы» говорят об этом как о само собой разумеющемся…

— Если хотим опустить цену на топливо вниз — надо отказываться от демпфера. Но у этой проблемы тоже не одна сторона. Первое — бюджет уже сейчас сильно теряет нефтегазовые доходы на том, что резко упала цена нефти — в нашей налоговой системе резко сократились пошлины. И если еще в этой ситуации отказаться от демпфера, это значит, вообще ничего не получать. А расходы — особенно в период эпидемии — вполне очевидно возросли. Поэтому, попытки как-то пересмотреть или вообще отменить демпферный механизм, думаю, будут безуспешны — на это правительство не согласится. Хотя наверняка такие попытки будут предприниматься.

Но есть еще вторая сторона этой проблемы. Не будь сейчас этого демпферного механизма, то, учитывая сниженный спрос на бензин, — все сидят дома, мало кто ездит — то компании с удовольствием начали бы конкурировать и опускать цены. Наперегонки, вслед за Европой. Тем более, что цена на сырье у них вдвое упала по сравнению с тем моментом, когда вводился этот механизм. Могли бы такое себе позволить.

Но проблема в том, что спрос на бензин упал не из-за того, что он такой дорогой, а из-за того, что почти никто не ездит. От того, что снизят цену — ездить больше не станут. Ну, заполним мы несколько канистр про запас — все, этим весь рост спроса ограничится. Поэтому для правительства — с точки зрения макроэкономики, системного подхода — это, в общем-то, не имеет никакого смысла.

«СП»: — Но, может, здесь важнее другой смысл — если бы бензин дешевел по рыночным законам, то это стало бы хорошим стимулом для развития экономики страны?

— Совершенно был бы с вами согласен, если бы об этом речь шла в нормальных условиях. А сейчас, когда кругом все эти самоизоляции, самоограничения и прочие карантинные барьеры, это в принципе почти ничего не даст экономике. А так-то, в принципе, я конечно, согласен — это снижение тарифов, снижение цен и так далее… Это лучший стимул для развития. Но мы же живем в другой стране, в другой экономической системе.

«СП»: — Но вот уже снимаются постепенно ограничения на передвижение, оживает строительство и промышленность… Может, самое время все-таки пересмотреть подход к системе ценообразования на топливо?

— Чтобы у нас заработал нормально бизнес, чтобы пошло облегчение его бремени — надо всю систему менять, а не только ценообразование на топливо. У нас же ничего в реальности не развивается — авиакомпании, да и почти весь транспорт на грани вымирания. Потребительский рынок рушится по той простой причине, что народ неплатежеспособен. Людям просто не доплачивают за их труд, поэтому они не готовы, точнее, не имеют возможности приобретать необходимые товары и услуги в достаточном количестве, вкладывая свои деньги в экономику и, тем самым, подвигая ее к развитию. Это системная проблема.

 

Обнищавшим на карантине россиянам стоит подготовиться к повышению цен на газ

«Газпром» с мечтами не расстанется, даже если цены на газ на мировых рынках уйдут в минус

https://svpressa.ru/economy/article/266285/

Обнищавшим на карантине россиянам стоит подготовиться к повышению цен на газ

В ближайшей перспективе спотовые цены на природный газ на европейских рынках с поставкой в короткие сроки могут опуститься до минусовых значений. Об этом сообщило на днях агентство Reuters, ссылаясь на аналитику газовых трейдеров Старого Света. «Если предложение на рынке останется высоким по мере заполнения хранилищ, мы, возможно, увидим отрицательные цены в какой-то момент», — сообщил агентству один из них. Это значит, что продавцы газа в Европе будут вынуждены отдавать газ бесплатно или даже доплачивать, чтобы его забрали, как это совсем недавно происходило в процессе фьючерсных торгов по американской нефти WTI.

В принципе, для подобных умозаключений у европейских газовых аналитиков имеются определенные предпосылки. Так, по информации РБК, в пятницу, 22 мая, на голландской торговой площадке TTF цены на газ с поставкой следующим днем опускалась более чем на 30%, до нового исторического минимума — € 2,35 за мегаватт-час (МВт.ч), что соответствует примерно $ 26,4 за 1 тысячу кубометров. Цена аналогичного контракта на наиболее приближенном к России газовом хабе в австрийском Баумгартене составила по итогам того дня € 4,4 за МВт. ч, или $ 49,7 за 1 тысячу кубометров. На британском хабе NBP, который был самым ликвидным в Европе до 2016 года, цены падали в пятницу на 23%, до $ 29 за тысячу кубов.

 

 

И все потому, что к 22 мая мощности по хранению газа в Европе были заполнены на 70% против 56% год назад, следует из данных ассоциации Gas Storage Europe. Если они переполнятся, единственным способом сбалансировать превышение предложения над спросом станут отрицательные цены, отметил профессор парижского института Sciences Po, специалист по газовому рынку Тьерри Бро.

Европейские газовые котировки играют важную роль для России, потому что 57% всего экспортного портфеля по долгосрочным контрактам «Газпрома», снова являющегося, если верить вновь появившейся рекламе на ТВ, нашим «национальным достоянием», привязаны именно к ним.

Пока концерн пытается нивелировать влияние падающих спотовых цен, сокращая поставки в Европу (в январе-апреле 2020 года они уже снизились на 21,4% к аналогичному периоду прошлого года), но если он будет делать это в одиночку, снижение цен не остановится и на газовом рынке сложится ровно такая же ситуация, как и на нефтяном до апрельской сделки ОПЕК+.

По подсчетам «Интерфакса», рентабельный уровень продажи газа в Европу для «Газпрома» находится на уровне $ 100 за тысячу кубометров, из которых $ 13 составляет себестоимость добычи, $ 14 приходится на налог на добычу полезных ископаемых (НДПИ), в $ 27 обходится транспортировка по России, а еще $ 20 стоит транспорт до рынков Европы. Плюс еще таможенная пошлина в 30%. Однако внутри этой сотни долларов есть еще дополнительные фиксированные издержки, которые «Газпром» несет независимо от объемов поставок за рубеж. С учетом необходимости их покрытия экономически все еще выгодными для концерна остаются поставки при ценах $ 50−60 за 1 тысячу кубометров природного газа.

«Насколько мрачные перспективы откроются перед нашим „национальным достоянием“, если цены на газ действительно уйдут в минус?», — поинтересовалась «СП» у российских экспертов.

— Газовые хранилища вообще-то никогда не пустуют. Примерно к апрелю запасы примерно наполовину выбираются, а к осени опять накапливаются, к декабрю достигая уровня в 90%, — напомнил аналитик ГК ФИНАМ Алексей Калачев. — Просто на этот раз избыток запасов газа в европейских хранилищах образовался еще с поздней осени прошлого года на волне опасений вероятного срыва украинского транзита. Прошедшая же практически без снега зима и последовавшие сразу вслед за ней локдауны из-за распространения коронавирусной инфекции привели к уменьшению спроса на голубое топливо. В итоге он окажется не таким большим, как хотелось бы его поставщикам. Это, конечно, отодвигает процесс восстановления рынка на неопределенный срок. И даже когда он начнет восстанавливаться, то его темпы окажутся сильно заниженными.

«СП»: — Более половины всего экспортного портфеля «Газпрома» реализуется по долгосрочным контрактам с прямой привязкой к ценам на европейских торговых площадках. Можно ли предположить, что на этом фоне наше «национальное достояние» будет нести серьезные финансовые потери?

— Да, фактор заполняемости хранилищ серьезно давит на цены. У «Газпрома» уже на четверть упал объем экспорта, и примерно вдвое просела экспортная выручка. Однако это не значит, что цены на поставляемый им ресурс уйдут в отрицательную зону. У него технологически не может возникнуть ситуации, когда ему нужно будет доплачивать покупателям газа только за то, что они этот ресурс вообще будут забирать. Меньше прокачали, меньше отправили, вот и все.

— Давайте не будем забывать еще и о том, — добавил экономист Леонид Хазанов, — что все контракты «Газпрома» все же долгосрочные. Подразумевается, что расчеты по ним производятся в течение определенных промежутков времени, а в эти периоды цены могут быть самыми различными. Так что отрицательная цена сама по себе если и повлияет на что-то, то довольно незначительно.

 

«СП»: — То есть вы считаете, что минусовые спотовые цены на природный газ все же могут возникнуть?

— То, что на европейских торговых площадках они могут уйти в какой-то момент времени в отрицательную зону, действительно, возможно в свете того, что недавно Катар заявил о намерении увеличить поставки сжиженного голубого топлива именно в Европу. Правда, сомневаюсь, что это получится, поскольку прямой трубы в Старый Свет у Катара нет, как нет и достаточного количества свободных газовозов на рынке для поставки газа в сжиженном состоянии. Да и для самого поставщика это будет довольно затратно, так как избыточное количество ресурса неизбежно будет давить на цены. Так что если спотовые цены на газ все же станут реальностью, то этот период едва ли будет длительным — не месяцы, и даже не недели, а максимум несколько дней. И для «Газпрома», даже с учетом того, что определенная часть его контрактов привязана к ценам на европейских площадках, это вряд ли будет критично. Так что с этой стороны я никаких поводов для беспокойства не вижу.

«СП»: — Выходит, с какой-то другой стороны они все же есть?

 

— Да. Беспокойство вызывает тот факт, что в течение определенного периода времени в целом на европейском рынке цены на газ будут довольно низкими. Вот это гораздо хуже, чем краткосрочный период отрицательных цен. Потому что от поставок «Газпрома» в Европу напрямую зависит его валютная выручка и налоговые поступления в российский бюджет. Они, конечно, не до абсолютного нуля, но все-таки сократятся.

И вот это для самого «Газпрома» очень неприятно. Потому что у него очень большая нагрузка плюс достаточно широкий спектр инвестиционных проектов, и любое падение выручки будет ухудшать финансовое состояние нашего национального достояния. Конечно, о серьезном кризисе и вставании «Газпрома» на путь банкротства я пока говорить не могу. Но то, что это крайне негативная ситуация — это однозначно.

«СП»: — В какой-то обозримой перспективе «Газпрому» грозят еще какие-то неприятности, или это единственная «засада»?

— Серьезные проблемы были, есть и будут. Во-первых, развитие производства сжиженного природного газа в России и в мире в какой-то степени будет конкурировать с трубопроводами, потому что есть очевидные преимущества СПГ при доставке газа в те районы, где отсутствует труба.

Во-вторых, окупаемость газопроводных проектов очень долгая, что прекрасно видно на примере «Северного потока-2». Ветку, как мы видим, все никак не достроят, и когда это будет сделано — одному богу известно. А между тем «Газпром» собирается запускать еще один дорогостоящий проект — «Сила Сибири 2».

В-третьих, у «Газпрома» много месторождений, расположенных далеко не в самых удобных для добычи газа местах.

В-четвертых, у него имеются долги. Исходя из этого, я предполагаю, что «Газпром» в целях собственной безопасности может попытаться пролоббировать повышение тарифов на газ на внутреннем рынке.

— Это первое, что напрашивается само собой, — признает Алексей Калачев. — Но все дело в том, что внутренний рынок весь регулируемый, так что «Газпром» сам себе ничего там сделать не может. Максимум тут по плану вырастут в июле тарифы на несколько процентов и все. Если только не пробивать через правительство и президента какое-то сверхнормативное повышение тарифов на газ, однако я не думаю, что это сейчас возможно. Социальная ситуация сейчас и без того напряженная из-за эпидемии и простоя в экономике, так что, полагаю, никто не даст «Газпрому» это сделать. Пожалуй, единственное, что тут можно было бы придумать — увеличить тарифы для газоперерабатывающих предприятий и промышленных потребителей.

— Но это, — предупредил Леонид Хазанов, — будет самым плохим вариантом для нас, потому что, в конечном счете, платить за него будут и предприятия, и мы с вами. Учитывая, например, что за электроэнергию мы и так платим гораздо больше, чем за границей, ничего хорошего из этого не выйдет.

«СП»: — Почему?

— Потому что другой путь у «Газпрома» — сокращать численность своего штата. Но возникает вопрос — а кого именно тогда будут сокращать? Если рабочих, это один вариант, а если менеджерский персонал, то я сильно сомневаюсь, что знаменитое здание «Газпрома» в Москве как-то заметно опустеет.

 

 

Добавить комментарий

Plain text

  • HTML-теги не обрабатываются и показываются как обычный текст
  • Адреса страниц и электронной почты автоматически преобразуются в ссылки.
  • Строки и параграфы переносятся автоматически.
CAPTCHA
This question is for testing whether you are a human visitor and to prevent automated spam submissions.