https://svpressa.ru/politic/article/262251/

«Скупой рыцарь» Путин рискует потерять доверие россиян

Будущее президента зависит от его умения справиться с экономическим кризисом

Сергей Аксенов

https://svpressa.ru/politic/article/262251/

На фоне борьбы с эпидемией коронавируса граждане России стали чуть лучше оценивать работу Владимира Путина на посту президента.

По данным ФОМ, 67% респондентов считают, что Путин справляется со своими обязанностями «скорее хорошо». Еще 19% - «скорее плохо». А 15% затруднились ответить. Динамика этих показателей говорит в пользу президента.

Тема влияния кризиса на рейтинг политиков активно обсуждается в мировых СМИ. Так, рейтинг одобрения Дональда Трампа вырос до рекордных 49%, сообщает телеканал Fox News. Отмечается рост и у европейских политиков. Получается, что общенациональные трагедии идут им на пользу. И нашему Путину тоже?

О том, какие выгоды и риски несет эпидемия президенту России «СП» рассказали наши эксперты,

— Сейчас люди в самых разных странах, включая Россию, стремятся получить защиту у власти. Просто больше не у кого, — объясняет политолог Алексей Макаркин.

— При этом власти демонстрируют, что они что-то делают, что они не исчезли, они есть и они принимают решения. Общественный запрос на безопасность, конечно же, растет. Даже в Швеции, которая пытается удержаться и не вводить карантин, общество все более активно этого требует. Несмотря на сравнение с другими скандинавскими странами, где карантин есть.

Мы знаем, что вырос рейтинг Макрона, ХДС в Германии, премьера Италии Джузеппе Конте. Хотя там совсем трагическая ситуация, но он все равно что-то делает. Вырос также рейтинг Трампа, пусть он и воспринимается как спорная фигура. Поэтому когда российская власть ввела карантинные меры в Москве и других регионах, это было встречено одобрительно.

«СП»: — Рейтинг у них у всех растет, а люди тем временем гибнут. И у нас, в России, все больше и больше заболевших…

— Будет ли вторая волна пандемии пока непонятно, но рано или поздно она закончится. С карантином она закончится быстрее и с меньшим числом жертв. У того же Трампа специалисты прогнозировали от 100 до 200 тысяч погибших американцев, но сейчас видно, что эти цифры завышены и итог будет существенно меньше.

Италия сейчас на плато, Испания, где карантинные меры были введены месяц назад, тоже выходит. Там уже идут дискуссии о том, как смягчать карантин. Потому что карантин — это удар по экономике. Так что дальше будет уже экономический запрос. При том, что в России ситуация отягощена тем, что называется «идеальный шторм».

У нас коронавирус наложился на изначально невысокие темпы роста, плюс на падение нефтяных цен. Очевидно, в экономике будет спад. Соответственно, отношение людей к власти будет зависеть от того, как она будет бороться с этим спадом. Это проблема всех правительств, не только в России. Когда чрезвычайная ситуация заканчивается, оценивать власти начинают по экономике.

«СП»: — Какие проблемы вы предвидите?

— Будет проблема рабочих мест, проблема компенсаций для потерявших работу и бизнес.

Поэтому Россия сейчас и пытается договориться с Саудовской Аравией, чтобы в рамках ОПЕК+ выйти на какой-то приемлемый уровень добычи. Это делается не просто так. Еще месяц назад казалось, что мы сейчас разберемся с американской сланцевой нефтью, они разорятся, нефть на каком-то этапе пойдет вверх, а мы выскочим из этой ситуации.

Но теперь выяснилось, что все будет очень сложно. Когда пандемийные ограничения будут сняты, а это, скорее всего, будет ближе к середине лета, экономическая повестка станет главной.

«СП»: — С учетом того, что антивирусные меры затягивают всего на 1,2 трлн рублей, а накопленная подушка безопасности составляет 18 трлн. рублей, стиль нашей власти можно назвать скупым…

— Это объясняется двумя причинами. Власть — это люди, которые жили в 1990-е годы. И они помнят, какие тогда были золотовалютные резервы и как приходилось выпрашивать кредиты МВФ, поэтому у них есть желание сохранить «кубышку». Ее жалко тратить, так как при низких ценах на нефть новую уже не соберешь. Но ее в любом случае придется распечатывать. Вопрос только, в какой степени.

И вторая причина в том, что наверху неоднозначное отношение к бизнесу. Есть понятие о системообразующих предприятиях (в число которых почему то попала букмекерская контора). Есть понимание важности нефтянки, оборонки. А вот ценность среднего и малого бизнеса для власти не очевидна. Отсюда есть представление о том, что малый бизнес как-нибудь справится.

Наверное, есть психологическая надежда на отскок, потому что и в 1998-м, и в 2008-м хотя и были резкие спады, но затем были и резкие отскоки. В 1998-м малый бизнес, еще слабенький, но уже активный сначала упал, но после того как, случилась девальвация и нефтяные цены пошли вверх, он тоже пошел вверх и стал хорошо зарабатывать.

Но сейчас отскок далеко не гарантирован. Что будет с нефтяными ценами, пока до конца неясно. Рубль уже ослабел, добивать его как раньше — в четыре раза — не будут. Может быть слишком большое падение. Поэтому прецедент может и не повториться.

— Рост рейтинга лидеров почти всех стран понятен. Когда общество сталкивается с внешней угрозой, включается механизм «биовласти», — продолжает координатор «Левого фронта», к. и. н. Алексей Сахнин. — Общество сплачивается в борьбе с другим видом. Такой же эффект происходит в начале войны или какой-то крупной катастрофы.

Другое дело, что этот рост рейтингов имеет короткий эффект. Мы знаем, что начало войны может сопровождаться патриотической истерикой, но через какое-то время люди устают получать похоронки, стоять в очередях, устают от дефицита, падающих зарплат, этой военной «гари». Наверняка также будет и с нынешним кризисом.

Да, сейчас люди сидят дома, но когда карантин снимут, у них появятся вопросы. Как вышло, что мы подошли к эпидемии в таком неподготовленном состоянии? Что у нас с тестами. Уже спрашивают. Власти заявляют, что сделали чуть ли не миллион тестирований. Но если в мире один случай заболевания приходится в среднем на семь тестов, то у нас на сто. В чем дело?

Со временем к этому будут добавляться и вопросы социально-экономического характера. Почему в других странах правительства тратят на поддержание экономики 10−20 процентов от ВВП, а у нас чуть более одного процента? Поэтому в перспективе будет примерно тот же эффект, что в Первую мировую войну. Короткое патриотическое единство, а потом нарастающее разочарование.

«СП»: — Вина во многом тогда лежала на власти…

— Так и нынешняя власть кругом не права и виновата. Она как будто специально готовила страну, чтобы войти в кризис в самом незащищенном виде. Своей оптимизацией за 10 лет уничтожили половину больниц, разгромили врачебные коллективы. То же самое в экономике. Создали гигантский пузырь сервисной экономики. И что теперь будет с занятыми в этой области?

Когда рушили Советский Союз и все летело в пропасть, то там хотя бы было чему лететь в пропасть. Гектары земель оказывались не распаханными, производство металлов падало, но теперь нет ничего этого?!

К тому же не факт, что карантинные меры сработают. Сейчас Россия по численности заболевших вошли в топ-20.

«СП»: — Проблемы поджимают со всех сторон…

— Путин не даром спрятался от ответственности в публичном пространстве, перекладывая ее на регионы. Но впоследствии и это может прилететь обратно бумерангом, обернуться развалом страны, когда губернаторы, взяв дополнительный суверенитет возвращать его не захотят. А нефтяной веревки, которой они были привязаны к бюджетным субвенциям, больше нет.

«СП»: — Это значит, президенту придется поторопиться провести конституционную реформу — закрепить новые возможности. Если, конечно, народ это теперь поддержит…

— Думаю, власти заинтересованы провернуть эту свою политическую аферу быстрее. Думаю, в июне они могут это сделать. Хотя уже в июне вопросов к власти станет много. Поэтому можно ожидать какого-нибудь «супержульничества» вроде электронного голосования. В тихой ситуации у них, может, и получилось бы. И то не факт. Думаю, решение пока не принято.

Эта Конституция началась переворотом в 1993-м, а теперь поправки вносят… Так что помимо медицинского и экономического нас может ждать и политический кризис.

Получилось, что они добровольно, сами, создали проблемы. И теперь ситуация похожа на перестройку 2.0. Низкие цены на нефть, средств на великодержавные «погремушки» больше нет, а значит, у правящего класса появляется мотивация дать по рукам «в обратку». Да и у общества желание сохранять веру в доброго царя будет все меньше. Время играет против Путина.

Голодать или грабить: Зачем Путин доводит россиян до ручки

Эксперты прогнозируют рост преступности, коррупции и межнациональных конфликтов

Дмитрий Кокко

https://svpressa.ru/society/article/262247/

Заканчивается вторая неделя самоизоляции и карантина в России ввиду угрозы распространения коронавирусной инфекции. Впереди еще две недели, которые могут быть продлены, потому что пик эпидемии еще не пройден. Как сообщил мэр Москвы Сергей Собянин, мы находимся у подножия этого пика. Однако, судя по индексу самоизоляции от Яндекс, россиянам надоело сидеть дома, если в начале апреля индекс держался на уровне 3,6 балла в вечернее время, то к 9 апреля опустился до 2,8. Увещевания властей растеряли эффект, однако скоро у россиян может появиться более понятная причина, чтобы оставаться дома — уличная преступность. Впрочем, пока всплеска краж, грабежей и нападений не наблюдается.

Полковник МВД в отставке, адвокат Евгений Черноусов рассказал «СП», что ожидает резкого роста уличной преступности, когда граждане, потерявшие доходы, окажутся перед выбором совершить преступление или голодать. Он считает, что МВД следует уже сейчас проводить профилактическую работу, в том числе с населением, чтобы объяснить, откуда может исходить угроза.

— Можно ожидать роста преступности. Это и кражи, и грабежи, и разбойные нападения на граждан. Что касается больших городов, то квартирные кражи, вероятно, сократятся, потому что подавляющее число горожан сидят дома, но без присмотра остались дачные поселки, кооперативы. В связи с тем, что карантинные меры резко сказались на платежеспособности населения — многие лишились работы или были отправлены в неоплачиваемые отпуска, у людей возникает дилемма либо начать воровать, вершить грабежи и разбои, либо остаться без средств к существованию. Их уже не будет сдерживать уголовный кодекс. Всплеск преступности может быть большой. Также это касается контингента, который находится на нелегальном положении, например, мигрантов. Они будут пользоваться тем, что не состоят на учете и их трудно опознать. А если они поймут, что преступления практически не раскрываются, то преступлений станет еще больше. Это касается и преступлений, совершаемой несовершеннолетними, — отмечает Черноусов.

«СП»: — Каким образом можно сдержать рост преступности?

— Это, конечно, усиление работы правоохранительных органов, возможностей оперативно-розыскной деятельности — информаторов, данных видеокамер. Дополнительное укрепление замками и сигнализацией домов на садовых участках. Все это должны люди знать и самостоятельно обеспечивать сохранность имущества. Риск стать жертвой нападения увеличивается. Гражданам нужно проявить осторожность: исключить ночные прогулки, необдуманные поездки. Большая роль принадлежит правоохранительным органам. Готовы ли они к всплеску преступности — нет. Если бы были готовы, то уже сейчас информировали бы граждан об имеющихся угрозах, памятки раздавали, профилактические беседы проводили, чтобы люди были готовы. МВД должно подготовить четкий план действий, свою роль здесь должны также сыграть прокуратура и ФСБ.

Схожего мнения придерживается и экономист Михаил Делягин: «Считаю, мы будем иметь разгул преступности, мы будем иметь нападения, мы уже сейчас имеем людей, у которых уже закончились деньги. Что будет к 30 апреля — катастрофа?».

Трудовые мигранты, мимо которых прошли меры поддержки населению, предложенные правительством, могут быть поставлены в условия, когда они будут вынуждены совершать преступления для удовлетворения базовых потребностей. Это может привести к межнациональным конфликтам. Уже сегодня в социальных сетях распространяется информация, что группы мигрантов дежурят возле крупных гипермаркетов и выискивают потенциальных жертв для ограбления. Экономист «Конфедерации труда России» Алексей Гаспаров отмечает, что о положении трудовых мигрантов на фоне кризиса почти не говорят.

«СП»: — Что будет происходить с положением трудовых мигрантов, которым вообще ни на какую помощь рассчитывать не приходится?

— Это отдельная история, которая вообще никак не освещается, притом что они не могут даже уехать с учетом закрытия границ. Для них, во-первых, нужно сокращать выплаты по трудовым патентам. Во-вторых, важно прямо субсидировать зарплаты населению, потому что в какой-то мере они трудоустроены — на какую-то минимальную заработную плату.

Субсидирование помогло бы и на них меры поддержки населению распространить. Теневая экономика в России оценивается в 25% ВВП — есть часть, которая работает вообще без трудовых договоров, а есть часть с серыми зарплатами. Тех, кто работает совсем без договоров, не так много. Если рассматривать иностранный опыт поддержки мигрантов, то там часто создаются фонды, когда человек может в заявительном порядке обратиться, описать свою ситуацию и претендовать на какую-то помощь.

«СП»: — Существуют ли риски, что трудовые мигранты могут пойти на совершение преступлений?

— Общественные риски, связанные с тем, что все эти люди резко остались без доходов, понятно, высоки. Это может сказаться на росте преступности, потому что они просто остались без денег.

Также прогнозируется и рост коррупционных преступлений, например, в здравоохранении. Transparency International, попавшее в список иностранных агентов, прогнозирует увеличение коррупции в отрасли на фоне пандемии коронавируса по всему миру.

— Коррупция в здравоохранении усугубляется, поскольку мы наблюдаем рост спроса и предложения в медицинской отрасли, что предоставляет условия идеального шторма для коррумпированных субъектов, которые пользуются неопределенностью, отвлекающими факторами и сбоями, — говорится в публикации TI.

В пример приводятся факты коррупции во врем борьбы с эпидемией Эболы в 2014—2016 годах. «Красный крест» сообщал о потере более 6 млн долларов в результате нецелевого использования средств, дублировании отчетов о зарплатах и взятках государственных служб взамен на возможность покинуть зону карантина.