Заначка Кремля вылетает в трубу: Минус $ 3−5 млрд. ежемесячно на обещания Путина

Финансирование дефицита бюджета приканчивает резервы впечатляющими темпами

Андрей Полунин

https://svpressa.ru/economy/article/259768/

Финансирование инвестпроектов из средств ФНБ в 2020 году под вопросом. Об этом 13 марта заявил первый вице-премьер Андрей Белоусов.

«Цена на нефть сейчас ниже цены отсечения, которая $ 42 с небольшим за баррель. Поэтому я, честно говоря, сомневаюсь, что будут тратиться средства ФНБ», — сказал первый вице-премьер.

Белоусов также не исключил, что России «достаточно длительное время предстоит жить примерно в равновесных ценах около $ 35 плюс-минус».

Напомним, средства ФНБ (Фонда национального благосостояния) можно инвестировать, если резервы превышают 7% ВВП. Однако сегодня эти средства активно улетучиваются. Из-за снижения цен на нефть финансовые власти вынуждены тратить валюту для удержания курса рубля. По оценкам аналитиков, ежедневно регулятор ЦБ продает около $ 50 млн.

Кроме того, дыру в ФНБ вот-вот проделает сделка с выкупом Сбербанка. 14 марта Совет Федерации на внеочередном заседании одобрил закон о покупке правительством у Банка России 52,3% обыкновенных акций кредитного учреждения. Пакет будет выкуплен за счет средств ФНБ по рыночной стоимости — сумма покупки, по оценкам Минфина, составит около 2,5 трлн руб. По информации источника Reuters, первый этап выкупа акций начнется уже в апреле.

По данным «Ведомостей», из денег, вырученных за пакет Сбербанка, регулятор с 2021 года отдаст бюджету постепенно около 1,2 трлн. рублей, а в целом продажа акций Сбербанка позволит правительству выполнить социальные обещания президента Владимира Путина.

Есть еще проблема. Реальная цена отсечения в последние годы существенно превышала официальную планку — по оценкам аналитиков, приближалась к $ 50 вместо $ 42. Так получалось, поскольку правительство «ужучивало» несколько миллиардов долларов в свой резервный фонд, плюс негласно пользовалось остатками в казначействе (деньги от продажи нефти зачисляются в резервные фонды в конце года, а до того момента накапливаются на банковских счетах). Можно сказать, кабмин делал заначку из части денег от нефти, которая шла на оперативное затыкание дыр.

Но сейчас ситуация изменилась — «лишние» деньги правительству приходится тратить на исполнение обещаний Путина. И денег не хватает — иначе зачем понадобилась маловразумительная сделка с акциями Сбера?!

Это значить, близок день, когда в ФНБ ликвидные резервы опустится ниже 7% ВВП. И об инвестициях в собственную экономику можно будет даже не вспоминать.

Надо думать, куда больше, чем инвестиции, кабмин сейчас волнует состояние глобальной экономики. Прогнозы оптимизму не способствуют. 13 марта JPMorgan, входящий в «большую четверку» банков США, предупредил: летом 2020 года экономика США и стран Евросоюза может столкнуться с рецессией из-за влияния коронавируса.

В банке заявили, что ожидания от того, как вирус скажется на экономике, «резко изменились за последние недели» из-за масштабов распространения инфекции и вызванного ею обвала на фондовом рынке.

По прогнозам JPMorgan, ВВП США может упасть на 2% в первом квартале и на 3% во втором, а экономика еврозоны — на 1,8 и 3,3% соответственно. Экономисты считают, что сложившаяся ситуация может привести к глобальной рецессии.

И возникает вопрос: может ли Россия выбраться из западни, на сколько хватит резервов ФНБ?

— Проблема инвестиций — это всерьез и надолго, — отмечает президент Союза предпринимателей и арендаторов России Андрей Бунич. — Россия долгое время ориентировалась на иностранные инвестиции, но теперь эти каналы накрылись. В категории частных инвесторов у нас олигархические структуры — но они уже нахватали что могли, и развивать ничего не собираются. Настоящих частных инвестиций — массовых, как в Китае, с вовлечением средств населения в малый и средний бизнес, — в России просто нет.

Замечу, в Китае деньги для инвестиций привлекает слой финансовых компаний, которые не обязаны делать банковское резервирование. А у нас все каналы инвестирования попали в руки банков, из которых подавляющая часть государственные. В целом, это бюрократические организации, которые по сути своей не могут являться источниками инвестиций.

Неслучайно инвестиционных кредитов у банков — раз-два и обчелся. Сколько их не уговаривай, банки не будут заниматься инвестиционной деятельностью — она им не интересна. В силу монопольного положения и возможностей им гораздо интереснее заниматься более безопасными вещами, и на этом получать огромную прибыль.

Получается тупик — в России нет каналов для инвестиций. Именно поэтому, я считаю, несколько лет назад возник интерес к кубышке: возникло ощущение, что кроме государственных инвестиций ничего не осталось. Потому и стали возлагать надежды на накопленные резервы — возможно, их как-то удастся использовать для развития экономики.

«СП»: — Инвестиции из резервов — это реально?

— Ну, у резервов теперь главная функция — поддержание финансовой стабильности. На резервы много навешивали прежде: и гарантированные выплаты пенсий, и финансирование национальных проектов. Потом стали еще прикидывать, как инвестиции делать из резервов.

И теперь оказалось, что использовать их можно для выживания — и только. А нормального механизма привлечения инвестиций в стране нет.

«СП»: — Что нужно, чтобы такой механизм появился?

— Нынешние структуры — Фонд прямых инвестиций, ВЭБ, Агентство стратегических инициатив — делят все те же деньги госсектора, ничего сверх того. Плюс имеется мертвая банковская система, которая не генерирует инвестиционную активность.

Поэтому должна быть масштабная реформа финансовой системы, совмещенная с поддержкой бизнеса и предпринимательства. А главное, нужно ответить на вопросы: кто будет делать инвестиции, и кто будет с ними работать — какие люди будут все это воплощать?

Если этих людей нет — сколько деньги не ищи, ничего не получится. И класс таких людей надо создавать — инициативных, способных брать на себя риски. Не знаю, правда, будет ли власть этим заниматься.

И в любом случае нужна финансовая реформа. Нам нужна, как в Китае и США, масса небольших финансовых компаний, в том числе региональных, чтобы они могли тесно работать с бизнесом, и инвестировать в небольшие проекты. Надо понимать: если таких небольших проектов будет много, в экономику могут быть вовлечены колоссальные деньги.

Плюс, нужен полноценный рынок ценных бумаг, ориентированный на внутренние ресурсы. Наш рынок бумаг изначально являлся придатком Лондона, а потом его передали ЦБ, и он вообще умер — финансовым властям независимый рынок бумаг не нужен. А ведь такой рынок — альтернативный канал финансирования, и чрезвычайно важный фактор развития.

Нужно, чтобы рынок ценных бумаг был массовым, чтобы на нем было много эмитентов, чтобы люди относились к нему с доверием. Все это, конечно, требует изменения правовой ситуации. Предприниматели в России привыкли жить в обстановке правового беспредела. А когда есть беспредел — не работает механизм привлечения средств.

«СП»: — Что мешает все это сделать кабмину?

— Для этого во власти нужны другие люди. Те, которые находятся там сейчас, на такие шаги неспособны

 — Мы находится в новой экономической реальности, — считает ведущий эксперт Центра политических технологий Никита Масленников. — И в этой реальности речь идет о приближении идеального шторма — глобальной рецессии в США и Еврозоне, которая может начаться в начале лета. Если наступит такая рецессия, цены на нефть могут двинуться еще ниже -до $ 20−25 за баррель, — то есть, будет реализовываться стрессовый сценарий ЦБ.

Вопрос только в том, в какие сроки рецессия наступит, и сколько у нас времени, чтобы к ней подготовиться. Пока всем управляет неопределенность, связанная с коронавирусом: когда будет пик пандемии? Ясно, не в март, даже не в мае — скорее, в начале лета.

Причем, даже при позитивном сценарии мировая экономика будет в состоянии стагнации, и может сорваться в кризис. Триггеров для этого хватает: огромный долговой навес, отрыв финансовых рынков от реальной экономики, кризис производственных цепочек, непонятная ситуация в мировой торговле.

И еще возникают вопросы — насколько продолжительной будет рецессия, и как глубока? На мой взгляд, она будет менее масштабной, чем в 2008—2009 годах, возможно, даже менее продолжительной.

«СП»: — Что нужно делать в такой ситуации кабмину?

— Менять содержание денежно-экономической политики. Ясно, у правительства есть план на случай резкого ухудшения ситуации. Он включает присутствие ЦБ на открытом рынке с продажей валюты, причем регулятору помогают крупнейшие госкомпании, вроде «Газпрома» и «Роснефти», которые продают валютную выручку. Механизм валютных интервенций будет работать, чтобы удерживать курс и плавно переносить ослабление рубля на внутренние цены.

Есть и другие меры — ослабление надзора за банками, кредитующими сектора экономики, наиболее пострадавшие от коронавируса. Это фармакология, туризм, авиаперевозки. Все это антикризисные меры, которые призваны купировать резкое ухудшение ситуации.

«СП»: — Что ждет экономику РФ?

— То, что мы входит в рецессию, вслед за остальным миром, да еще нефтью по $ 35 за баррель, означает три вещи. Первое — вместо запланированного 0,8% профицита мы имеем бюджетный дефицит по 2020 году в 0,9% ВВП. Второе — бюджет недополучает нефтегазовых доходов примерно на 2,3 трлн. рублей в 2020 году. Третье — темпы роста падают. Прогноз Минэкономразвития безнадежно устарел, и о росте в 1,7−1,9% ВВП можно забыть навсегда. В этом году, дай бог, чтобы рост был в положительной зоне.

«СП»: — Что будет с ФНБ?

— В ФНБ, по данным Антона Силуанова — $ 150 млрд. Если финансировать дефицит бюджета за счет ФНБ — а дефицит, повторюсь, около 1%, — в месяц нужно конвертировать в рубли $ 3−5 млрд. Это очень много.

В таких условиях вряд ли удастся финансировать из ФНБ что-либо. Фонд, после покупки правительством пакета Сбербанка, будет заточен только под финансирование бюджетного дефицита.

Март-2020 стал катастрофой для экономики России, а власть все ищет слова утешения

Ситуация с каждым днем становится хуже

Антон Чаблин

https://svpressa.ru/economy/article/259757/

Россия оказалась лучше других стран подготовлена к мировому экономическому кризису, заявила спикер Совета федерации Валентина Матвиенко. По ее словам, даже низкие цены на нефть не помешают России уверенно пройти кризис как минимум в течение шести лет. Непонятно откуда столько уверенности у Матвиенко, до этого председатель Счетной палаты России Алексей Кудринзаявил, что в нынешнем году в стране наступит рецессия — то есть экономический рост полностью остановится. А то и вовсе рост сменит падение. Инфляция вырастет до 6% (это почти втрое выше цифр, прогнозируемых Минфином), а федеральный бюджет вместо профицитного окажется глубоко дефицитным — Москва недосчитается как минимум 3 млрд. рублей.

К мнению Кудрина стоит прислушаться особо — он уже давно остается самым точным прогнозистом правительства. Хотя, естественно, жесткие (но справедливые!) оценки председателя Счетной палаты коробят вечных оптимистов от власти. Вот и на сей раз министр финансов Антон Силуанов заявил, будто никакой остановки экономики и кризиса в России не будет — даже если нефть останется дешевой до конца года.

Верится Силуанову вместе с Матвиенко, конечно, с трудом, и не только автору этих строк, но и опрошенным «Свободной прессой» экспертам.

Низкий курс рубля сохранится до конца 2020 года

— Для населения ослабление курса рубля означает очередное падение реальных доходов. Поднимутся цены на электротехнику и автомобили, импортные продукты, одежду и обувь. Если ситуация с китайским сырьем для лекарств не улучшится, могут подняться цены на ряд препаратов, — поясняет глава люксембургского офиса международной консалтинговой корпорации KRK Group Никита Рябинин. — Ослабление курса рубля, конечно, негативно скажется и на российской экономике в целом. Причем низкий курс, скорее всего, сохранится довольно долгое время, как минимум, на 2020 год.

Для российской экономики есть вероятность ухода в рецессию, выбраться из которой будет тяжело. Но власти, как мы видим, все же предпринимают какие-то усилия для стабилизации курса рубля, в том числе будут задействованы средства Фонда национального благосостояния, поэтому говорить о полномасштабном кризисе пока еще рано.

Запад продолжит санкционное давление на Россию

«СП»: — Март оказался катастрофическим для глобальной экономики. Но ведь тревожные звоночки поступали еще месяц назад. И на них, выходит, никто не отреагировал (по крайней мере в России)?

— Действительно, уже к концу февраля, когда стало окончательно понятно, что азиатский коронавирус уже вышел далеко за пределы «домашнего» региона и распространился практически по всему миру, мы увидели «превентивное» бегство инвесторов от рисков, — говорит старший риск-менеджер финансовой компании «Алго Капитал» Виталий Манжос. -Например, ключевые фондовые индексы США всего лишь за два торговых дня растеряли прирост, накопленный ими за 2−3 предыдущих месяца. И уже это событие стало недвусмысленным сигналом для вывода средств из акций и облигаций стран с развивающейся экономикой, к числу которых относится и Россия. Подобный сценарий типичен в случае появления любых значимых экономических проблем в мировом масштабе.

«СП»: — По прогнозу компании Brookings в случае продолжения пандемии экономика многих стран не просто перестанет расти, а снизится на 6−7% в год. Россия будет одной из главных «пострадавших». Стоит ли верить в такие прогнозы?

— Пандемия коронавируса уже стала серьезным ударом для всей мировой экономики. Новости о том, что коронавирус проникает во все новые страны, лишь подогревают опасения по этому поводу.

При этом официальный Пекин демонстрирует оптимизм, обещая справиться со спадом производства на «мировой фабрике». Между тем, из КНР поступают разрозненные сообщения о том, что многие предприятия еще не возобновили работу после остановки. В первую очередь это относилось к автомобильным сборочным производствам, производителям электроники и широкого спектра комплектующих.

Очевидно, что результаты системного сбоя мировой экономики не проявятся в одночасье. Для этого потребуется от нескольких недель до нескольких месяцев. Скорее всего, мы увидим слабые отчеты многих крупных компаний за 1 квартал, что окажет неизбежное давление на дальнейшую цену их акций.

«СП»: — Понятно, что рубль сейчас давит в первую очередь подешевевшая нефть. А какие еще угрозы могут быть для нашей валюты?

— Думаю, не стоит забывать про внешние санкционные угрозы. Вслед за срывом достройки газопровода «Северный поток-2» и объявлением ограничительных мер против компании «Роснефти» TNK Trading International, подконтрольной «Роснефти», было бы вполне логично ожидать и новых шагов Запада в этом направлении.

Рецессия грозит России, как и другим развивающимся странам

— Ситуация с коронавирусом привела к замедлению мировой экономики, из-за чего снизился спрос на сырьевых рынках. Конечно, в первую очередь снизился спрос на нефть, что еще сильнее понизило цены, — рассказывает генеральный директор инвестиционной компании Bengala Investment Алексей Буянов. — Сделка ОПЕК+ могла бы стабилизировать ситуацию, но в итоге произошел разрыв договоренностей, что еще серьезнее ударило по рынку.

Если говорить о перспективах, то низкая цена на нефть — это надолго. Причем этот прогноз означает и низкий курс рубля. С проблемами, конечно, столкнется не только Россия — мировая экономика замедляется из-за пандемии, многие страны, в том числе и развитые, понесут серьезные убытки. Для развивающихся стран (к числу которых относится и Россия) последствия будут сильнее, так как их экономикам это грозит рецессией.