Почему Лев Николаевич Толстой был одним из критиков действий Столыпина на посту премьер-министра? Дошло до того, что в одном из писем он назвал его "самым жалким человеком"
Современники тех лет писали, что против Столыпина выступали не только князья, которые отказались войти в его кабинет "разгона думы", на правах марионеток и участвовать в Столыпинских погромах и прореживании Европейской части России, высылая Русские сёла за Урал, его так же ненавидели Фабриканты и заводчики, "рыночники", и "традиционалисты", "государственники-коммунисты" и конечно же весь Русский многострадальный народ.
Рассчитывая на невежество и непонимание исторического момента, современные либералы попытались поднять знамя разбойника Столыпина. Начали возводить памятники, удалять весь негатив из архивов. На всех каналах попытались внушить людям о том что узурпатор Столыпин всеми любим. Но этого им не дали сделать. Памятники обливали краской, а порой просто сносили тракторами...
Читайте также: Столыпинщина: Столыпин – отец Великой русской революции
Толстой отвечал критикой в адрес Столыпина, указал на две основные, на его взгляд, ошибки:
1. — начали насилием бороться с насилием и продолжаете это делать
2. — успокоить население тем, чтобы, уничтожив общину, образовать мелкую земельную собственность.
На этом письме полемика кончилась, точнее, стала носить односторонний характер. Толстой писал обличительные письма и статьи, из которых самой известной и гневной стала
"Не могу молчать"
Вообще благодаря деятельности правительства, допускающего возможность убийства для достижения своих целей. Так что всё, что вы делаете теперь, с вашими обысками, шпионствами, изгнаниями, тюрьмами, каторгами, виселицами — всё это не только не приводит народ в то состояние, в которое вы хотите привести его, а, напротив, увеличивает раздражение и уничтожает всякую возможность успокоения.
Столыпинские переселенцы на вокзале г. Томска. Из фондов ТОКМ
То, что вы делаете, вы делаете не для народа, а для себя, для того, чтобы удержать то, по заблуждению вашему считаемое вами выгодным, а в сущности самое жалкое и гадкое положение, которое вы занимаете.
Так и не говорите, что то, что вы делаете, вы делаете для народа: это неправда. Все те гадости, которые вы делаете, вы делаете для себя, для своих корыстных, честолюбивых, тщеславных, мстительных, личных целей, для того, чтобы самим пожить ещё немножко в том развращении, в котором вы живёте и которое вам кажется благом.
Читайте также: При Столыпине в Сибирь по политическим мотивам было сослано 75 тысяч человек
Обращаюсь ко всем участникам непрестанно совершающихся под ложным названием закона преступлений, ко всем вам, начиная от взводящих на виселицу и надевающих колпаки и петли на людей-братьев, на женщин, на детей, и до вас, двух главных скрытных палачей, своим попустительством участвующих во всех этих преступлениях: Петру Столыпину и Николаю Романову.
Опомнитесь, одумайтесь. Вспомните, кто вы, и поймите, что вы делаете.
Ведь вы, прежде чем быть палачами, премьерами, царями прежде всего люди и братья людей, нынче выглянули на свет божий, завтра вас не будет. (Вам-то, вызвавшим и вызывающим к себе, как палачи, так и вы, особенную ненависть, вам-то особенно надо помнить это.)
Неужели вам, выглянувшим на этот один короткий миг на свет божий - ведь смерть, если вас и не убьют, вот она всегда у всех нас за плечами, - неужели ваше призвание в жизни может быть только в том, чтобы убивать, мучить людей, самим дрожать от страха убийства и лгать перед собой, перед людьми и перед богом, что вы делаете все это по обязанности для какой-то выдуманной несуществующей цели, для выдуманной именно для вас, именно для того, чтобы можно было, будучи злодеем, считать себя подвижником выдуманной России.
Сначала я думал про Петра Столыпина, когда имел наивность предлагать ему выступление с проектом освобождения земли от собственности, что он только ограничен и запутан своим положением, думал и про Николая Романова, что он своим рождением, воспитанием, средой доведен до той тупости, которую он проявлял и проявляет в своих поступках, но чем дольше продолжается теперешнее положение, тем больше я убеждаюсь, что эти два человека, виновники совершающихся злодейств и развращения народа, сознательно делают то, что делают, и что им именно, находящимся в той среде, где они, вследствие своей возможности удовлетворять желаниям окружающих их людей, живут в постоянной атмосфере лести и лжи, что эти два человека больше каких-нибудь других нуждаются в обличении и напоминании.
Да, вы все, от первого палача до последнего из них, Николая II, опомнитесь, подумайте о себе, о своей душе. Поймите, что все то, что побуждает вас делать то, что вы делаете, один людской, жалкий людской обман, а что истина в вас самих, и том голосе, который хоть изредка, но наверное говорит в вас и зовет вас к одному тому, что нужно человеку в этом мире, к тому, что несовместимо с злобой, местью, причинением страданий, не говорю уже, с казнями, к одной любви, к любви и к любви к людям. Только одно это нужно, только это даст вам благо в этой жизни и в том скоро предстоящем каждому из нас переходе из этой жизни в то состояние, которое мы не знаем.
Помоги вам в этом, всем вам, как вам, несчастным, заблудшим, преимущественно юношам, которые думают насилиями и убийствами избавить себя и народ от насилий и убийств, так и вам псом несчастным палачам от того сторожа в Москве и заместителя по 15 р. с головы до Столыпина и Ник. Романова, помоги вам всем тот бог, который живет во всех вас, опомниться прежде смерти и скинуть с себя все то, что мешает вам вкусить, истинное, открытое для всех нас в любви благо жизни.
Позднее, уже в 1909 году Лев Толстой подготовил премьеру очередное послание. Начиналось оно словами
"Пишу вам об очень жалком человеке, самом жалком из всех, кого я знаю теперь в России. Человека этого вы знаете и, странно сказать, любите его, но не понимаете всей степени его несчастья и не жалеете его, как того заслуживает его положение. Человек этот — вы сами".
Первое покушение на Столыпина было совершено в августе 1906 года. Российские и иностранные газеты того времени печатают жуткие подробности взрыва, прогремевшего 12 (25-го по новому стилю) августа на Аптекарском острове в Санкт-Петербурге на даче премьер-министра Столыпина:
"...около 4 часов дня окрестности Аптекарского острова были потрясены страшным гулом. Через секунду гул взрыва повторился с грандиозной силой. Переполох среди обывателей мгновенно превратился в грозную панику..." ("Петербургский листок");
"...Весь передний фасад дома был буквально разворочен взрывом... Из-под обломков спасали раненых, выносили трупы убитых... Паника уже проходила, но ужас был написан на всех лицах... Кажется, ни одна катастрофа в Петербурге не произвела столь тягостного впечатления" ("Новое время").
Не пострадал лишь сам Столыпин.
Ответом правительства на теракт явилось введение системы военно-полевых судов с целью "достаточно быстрой репрессии за преступления, выходящие из ряда обыкновенных".
Люди быстро окрестили казни через повешение по приговору этих судов "столыпинскими галстуками", а сами виселицы - "столыпинскими качелями".
Новые суды формировались из офицеров местных гарнизонов и облекались чрезвычайными полномочиями: решения их не подлежали обжалованию, а приведение приговоров в исполнение следовало не позднее, чем через сутки после их вынесения.
Самым распространенным приговором данных судов, которым предавались в разных местностях в течение 24-48 часов и которые порой длились по несколько минут, стала смертная казнь, за что обыватели прозвали эти суды "скорострельными".
Добавить комментарий