Царизм крепчал: современная власть повторяет ошибки российских монархов

Автор Николай Михайлович Миронов — окончил СПбГУ (исторический факультет) и Санкт-Петербургский институт Генеральной прокуратуры РФ. Политолог, руководитель Центра экономических и политических реформ (ЦЕПР).

«В России две напасти — внизу власть тьмы, вверху — тьма власти», написал еще в 1886 году известный литератор и журналист Владимир Гиляровский. Он имел в виду абсолютистскую монархию Александра III, во времена которой жестко ограничивались права и свободы, подавлялось недовольство, высмеивались западники и «либералы», а на знамена империи вознесены были лозунги самодержавия, православия, народности. Парламент и выборы — это «великая ложь нашего времени», заявлял обер-прокурор Священного синода и главный идеолог царской администрации Константин Победоносцев. Чуждым нам злом, пришедшим из Европы, объявлены были Конституция, правовое государство, свобода совести, собраний, печати. 

В Москве воздвигался гигантский храм Христа Спасителя, крестьяне снова получили помещиков под видом «земских начальников», университеты и газеты подвергались цензуре, шли политические судебные процессы. Казалось, стена, монолит. Кто мог подумать, что уже через 30 лет — для истории срок совсем небольшой — все это рухнет, не оставив камня на камне? И рухнуло оно не потому, что какие-то злобные враги заставили царя отречься, а потом все развалили: невозможно вот так взять и разрушить то, что живо и пользуется легитимностью. Нет — монархия, утратившая связь с народом, интеллигенцией, здоровой частью элиты, потеряла почву и сама себя изжила. Крестьяне требовали землю, городские рабочие — лучших условий труда, разночинцы — политических свобод и все вместе — прекращения ненужной никому войны и решения внутренних проблем страны. Решить эти проблемы царский режим оказался не способен.

Одновременно с российской рухнули Германская, Австро-Венгерская, Османская империи — такие же неповоротливые и потерявшие контакт со своим народом. Да и вообще, в конечном итоге «прогрессивный» абсолютизм умер, а «гнилой» Запад, учтя его ошибки (а потом и ошибки командной экономики СССР), смог решить социальные проблемы и построить работающую экономическую и политическую систему.

Я не апологет Запада, я патриот России. Просто я говорю о том, какая форма правления оказалась эффективнее в мировой конкуренции, чтобы сейчас мы могли сделать нужные выводы и исправить наше, далеко не лучшее, положение. Царизм был сто лет назад, он остался в прошлом веке. Сейчас, в XXI веке, жизнь ушла вперед, но очень многое из того, старого абсолютизма, возродилось в современной России. За последние 20 лет в стране построена моноцентрическая политическая система. Снова в моде «православие, самодержавие, народность», с формальной заменой самодержавия на безальтернативность, стабильность, единоначалие и высокие рейтинги. Власть несменяема. Есть политзаключенные, народные волнения подавляются с помощью полицейских спецопераций (как в том же шахтерском Гуково). Социальный протест записывается в политический. Парламент — не место для дискуссий. 

Но тут как раз важны вот эти самые энергия и эффективность. Если ты концентрируешь всю власть в своих руках, то именно ты за все отвечаешь. Ты должен «построить» элиту, назначить эффективное правительство, безжалостно изгонять лентяев, дураков и воров, искоренять коррупцию, лично мотаться по всей стране, следить, как все работает, собирать умных экспертов, вырабатывать идеологию и экономический курс.

Если этого не происходит или это прекращается, то режим теряет связь с народом, коррумпируется, утрачивает эффективность. А власть-де-факто захватывают высшие сановники, олигархи и прочие подобные люди. Почему? Да потому что за ними никто толком не следит и никто не дает им отпор: лидер страны не проявляет нужной энергии и жесткости, а народ лишен каких-либо рычагов воздействия: переизбрать он их не может, а любые бунты подавляются. В итоге сильные мира сего растаскивают страну по своим феодальным владениям или по зарубежным офшорам. Честные и порядочные люди становятся чем-то вроде аномалии, а под патриотизмом начинают понимать конформизм и личную преданность власти.

Так было в перезрелых абсолютистских империях, разрушенных Первой мировой войной, примерно так сейчас и в России. Тьма власти и при этом невозможность решить ни один государственный вопрос, ни одну социальную проблему. Идущий снизу сигнал — о несправедливости, нарушении элементарных человеческих прав, нищете и беззащитности людей — искажается и угасает, пытаясь пробиться сквозь толщу бюрократии, элиты и т. д. Чиновники, даже депутаты (которые, казалось бы, должны «представлять» народ) немедленно закрывают глаза и уши, общественные организации и профсоюзы дружно сливаются, прокуроры и суды посылают всех в сад. Отписки, бег по кругу, презрение и безразличие. А если кто-то решается на массовую акцию или публичное выступление с критикой этой системы — его немедленно записывают во враги государства и «пятую колонну», обвиняют в политиканстве и самопиаре. Если же человек не останавливается, стараются его купить или возбуждают дело.

Кто отвечает за то, что происходит в стране? Чиновников в России в разы больше, чем было в СССР, но найти концы в каждом деле практически невозможно. Никем не контролируемые и коррумпированные органы власти вместо выполнения своей работы бездействуют или собирают поборы с населения и бизнеса, ведут клановые войны. Без жесткого надзора сверху и ответственности перед народом они стали государством в государстве, проедающим его ресурсы и бесполезным для его развития.

Коммуникация с народом полностью отсутствует. Конкретных примеров — тьма: шахтеры Ростовской области, фермеры Кубани, дальнобойщики с их пресловутым «Платоном», обманутые дольщики, кинутые вахтовики Ямала, Исаакий в Петербурге. Есть масса примеров средней и малой величины, но у всех у них один общий знаменатель — привилегии одних и бесправие других, глухота и коррумпированность чиновничества, неумение власти вести диалог с людьми, отношение к ним как к крепостным и быдлу. И самое главное — неспособность забюрократизированной и разросшейся до неприличия власти решать элементарные социальные проблемы. Внедряются все новые интерактивные методы коммуникации — разные порталы для приема предложений и жалоб, мобильные приемные, и прочая, и прочая, но вопросы как не решались, так и не решаются.

У политической власти нет контакта с простыми людьми даже накануне выборов 2018 года — такой рыхлой и неповоротливой стала государственная система. Искренне старающиеся что-то сделать чиновники сталкиваются с непониманием и нежеланием включаться со стороны своих коллег. При этом страной фактически правят кланы олигархии — под их экономические интересы расчищается дорога во всех регионах. Паллиативные меры типа посадки отдельных губернаторов, или назначения на некоторые госдолжности молодежи в возрасте 35–40 лет, взращенной в недрах той же самой неэффективной системы, вряд ли помогут всерьез изменить ситуацию. Нужны гораздо более радикальные меры, иного не дано. Вопрос: мы в тупике? Возможно ли в этой ситуации что-то изменить? Ответ: да, возможно. Вариантов как всегда два: либо «эффективная диктатура», то есть приход лидера, который наведет порядок и двинет страну вперед, либо народный, общественный контроль за властью, обеспечение ее сменяемости и прозрачности. И ответная коммуникация власти с народом.

Власть пока не идет ни на первый, ни на второй вариант. И это самое пагубное для страны. Обществу остается либо ждать новых лидеров, но это неопределенно долго, а Россия явно теряет время, все глубже уходя в кризис, — либо воздействовать на власть, чтобы она сделала выбор и, так или иначе, навела порядок.

Есть, конечно, еще «сценарий — 1917–1918», к которому неизбежно приходят все абсолютистские режимы, не способные слышать свой народ и идти в ногу со временем.

Николай Миронов

Скрытые полномочия Президента РФ

Автор Жанат Султанович Тлеубаев — аспирант кафедры теории государства и права и конституционного
права Челябинского государственного университета.

Опубликовано в Вестнике Челябинского государственного университета. Серия Право № 27 (281) 2012.

Фото: Кашира. Городская зарисовка. Фото AFP

Для того чтобы дать определение скрытым полномочиям Президента, необходимо, на наш взгляд, определиться с понятием «полномочие». В словаре В.И.Даля есть слово «полномочить», т.е. кого-то уполномочивать, передавать свою власть [1]. В словаре С.И.Ожегова и Н.Ю.Шведовой под полномочиями понимается официально предоставленное кому-нибудь право какой-либо деятельности, ведения дел [2].

Итак, под полномочиями Президента понимается предоставленное (делегированное) главе государства Конституцией и федеральными законами право осуществлять деятельность, прописанную в Конституции и в федеральных законах.

Соответственно, полномочия Президента могут быть конституционными и законодательными. В первом случае мы говорим о полномочиях Президента, предоставленных ему Конституцией, во втором — о полномочиях, предоставленных Президенту федеральными законами.

М.А.Краснов выделяет следующие полномочия президента по форме юридического закрепления правовых возможностей [3]:

— конституционные;
— имплицитные;
— скрытые;
— законодательные.

Под имплицитными понимаются неявные, подразумеваемые полномочия. Специфика имплицитных полномочий в то же время такова, что не всегда и далеко не сразу можно оценить законность их использования. Например, если Президент РФ дает какое-то устное поручение Генеральному прокурору РФ, то это вряд ли можно считать законным, учитывая теоретическую независимость прокуратуры, хотя такая независимость кажется весьма относительной, но в соответствии с Конституцией России она существует. Однако глава государства имеет возможность, например, «предложить внимательнее разобраться с конкретным делом», и тогда формально оно вряд ли может быть сочтено незаконным, поскольку у Президента РФ есть конституционный аргумент: он является гарантом прав и свобод граждан.

На наш взгляд, скрытые полномочия и имплицитные полномочия есть одно и то же. В обоих случаях мы говорим о подразумеваемых полномочиях Президента РФ, которые прямо не указаны в законодательстве, но которые вытекают из его основной деятельности. Опыт исторического развития показывает, что во всех странах на молодую республику покушается глава государства, который при поддержке своих сторонников, а то и массы консервативно настроенного населения пытается установить свою единоличную власть в стране, более или менее жесткую диктатуру. Россия не является исключением. В сентябре 1993 г. Конституционный Суд РФ безоглядно встал на защиту республики во главе с Верховным Советом РФ, за что поплатился приостановлением его деятельности [4]. Это было показательным для судей Конституционного Суда. В обществе, где не уважают право и конституцию или еще не сложилось уважения к новой власти, новым законам, суду не на кого опереться. При наличии всех деклараций о независимости суда он остается беззащитным перед лицом власти. Этим можно оправдать многие последующие решения Конституционного Суда РФ, обеспечивавшие укрепление президентской власти в России.

Впервые с проблемой квалификации понятия «скрытые полномочия» Конституционный суд РФ столкнулся в 1995 г. при рассмотрении актов, положивших начало военным действиям в Чеченской Республике [5].

В тексте самого Постановления Консти­ту­ционного суда РФ от 31 июля 1995 года не применяется понятие «скрытые» полномочия, но говорится следующее: «…из Конституции Российской Федерации не следует, что обеспечение государственной целостности и конституционного порядка в экстраординарных ситуациях может быть осуществлено исключительно путем введения чрезвычайного или военного положения. Конституция Российской Федерации определяет вместе с тем, что Президент Российской Федерации действует в установленном Конституцией порядке. Для случаев, когда этот порядок не детализирован, а также в отношении полномочий, не перечисленных в статьях 83–89 Конституции Российской Федерации, их общие рамки определяются принципом разделения властей (статья 10 Конституции) и требованием статьи 90 (часть 3) Конституции, согласно которой указы и распоряжения Президента Российской Федерации не должны противоречить Конституции и законам Российской Федерации»[6].

Таким образом, Конституционный суд посчитал, что в данном деле поручение Президента соответствующим структурам навести порядок на территории Чеченской Республики без введения режима чрезвычайной ситуации не противоречит нормам Конституции РФ. При этом Суд ввел два условия, легитимирующих применение «скрытых» полномочий:

а) ограниченность рамками принципа разделения властей (фактически речь идет о том, что такие полномочия должны логически вытекать из функционального предназначения данного института и не затрагивать компетенцию других институтов);

б) отсутствие противоречия Конституции РФ и федеральным законам.

Таким образом, Президент в данной ситуации применил полномочия, прямо не предусмотренные Конституцией РФ.

Необходимо отметить, что не все судьи поддержали предложенную концепцию и выразили свое особое мнение. К примеру, Н.В.Витрук выразился так: «Институт „скрытых (подразумеваемых)“ полномочий органов государственной власти известен мировой конституционной практике, однако он используется с достаточной степенью осторожности и лишь в целях обеспечения эффективного действия принципа разделения властей, системы сдержек и противовесов с тем, чтобы не допустить произвольного усиления одной ветви власти за счет другой. Признание существования „скрытых (подразумеваемых)“ полномочий Президента Российской Федерации в условиях действия только что принятой федеральной Конституции и писаных законов, конкретизирующих нормы Конституции, означает неправомерное расширение полномочий Президента как главы государства за счет полномочий федерального парламента и федерального правительства»[7].

Достаточно резко по этому поводу высказался В.Д.Зорькин: «Суд не исследовал формат чеченских событий и не соотнес качество случившегося с уровнем принятых мер. Апелляция к скрытым полномочиям всегда опасна. Ни раз­гул банд, ни интервенция такой апелляции не оправдывает, а то, что ее оправдывает (т. е. сложно построенный мятеж), нам не доказано и Судом не выявлено. И если мы это примем сегодня, то завтра для использования так называемых скрытых полномочий окажется достаточно ничтожных поводов, может быть, разбитых витрин универмага. А это путь не к господству права и закона, а к произволу и тирании. Этого допустить нельзя»[8].

Б.С.Эбзеев не приемлет существования скрытых полномочий, утверждая: «Действующая Конституция Российской Федерации не предусматривает появления в периоды кризисов исключительных, или скрытых, полномочий главы Российского государства на основе надпозитивного права государственной необходимости. Согласно части 2 статьи 80 Конституции Российской Федерации Президент Российской Федерации принимает меры по охране суверенитета Российской Федерации, ее независимости и государственной целостности не по личному усмотрению, а в установленном Конституцией Российской Федерации порядке»[9].

Интересно мнение В.А.Шеховцова по данному вопросу: «Отказавшись высказать свое мнение относительно нарушения прав и свобод человека в Чечне федеральными войсками, включая само право на жизнь, Конституционный суд тем самым молчаливо одобрил акты, в которых суверенитет, территориальная целостность, государственная безопасность стоят выше прав человека. Тем самым нарушил главную статью Конституции — статью 2, объявившую высшей ценностью в России именно человека и его права и свободы»[10].

Примечательно, что дискуссия о «скрытых» полномочиях не завершилась данным делом. В 1996 г. Конституционный Суд РФ рассматривал другой Указ Президента РФ Б.Н.Ельцина, согласно которому устанавливалась возможность временного назначения Президентом РФ глав администраций (губернаторов). Кстати, тогда Суд признал конституционным право президента назначать их лишь до принятия соответствующего законодательства и проведения выборов в регионах, подчеркнув принципиальную необходимость избрания губернаторов.

Однако судья В.О.Лучин вновь выразил особое, причем эмоционально окрашенное, мнение: «Президент присвоил себе не только право назначать глав администраций субъектов Федерации, но также право разрешать или запрещать проведение выборов глав администраций. Таким образом, Президент сам устанавливает свои полномочия по принципу: „Своя рука владыка“. Эта „саморегуляция“, не ведающая каких-либо ограничений, опасна и несовместима с принципом разделения властей, иными ценностями правового государства. Президент не может рассматривать какие-либо вопросы, если это не вытекает из его полномочий, предусмотренных Конституцией. Он не может опираться и на так называемые „скрытые (подразумеваемые)“ полномочия. Использование их в отсутствие стабильного конституционного правопорядка и законности чревато негативными последствиями: ослаблением механизма сдержек и противовесов, усилением одной ветви власти за счет другой, возникновением конфронтации между ними»[11].

Развитие вопроса о «скрытых» полномочиях главы государства наблюдается и в последующих решениях Конституционного Су­да РФ. В Постановлении от 30 апреля 1996 г. Конституционный Суд признал право Президента РФ осуществлять законотворческие функции в том случае, если по какому-то вопросу не принят закон. Это решение Суда открыло дорогу для формирования «указного права».

Судья В.О.Лучин в своем Особом мнении отметил, что данное решение подрывает принцип верховенства закона. Чтобы не умалять власть парламента, временные указы Президента, носящие характер закона, могли бы издаваться с условием одобрения их Федеральным Собранием [12].

Несомненно, вышеназванные акты Конституционного суда на момент их принятия отражали интересы власти и легитимировали действия власти. Однако необходимо отметить, что принятие Президентом РФ обсуждаемых указов зачастую было необходимостью и в некоторых случаях было продиктовано соображениями безопасности государства. Времени на обсуждение на тот момент не было, да и результат обсуждений в палатах Федерального Собрания, с учетом большого количества представителей, не разделяющих политику Б.Н.Ельцина, предсказать было сложно. Стране нужны были оперативные решения текущих социально-экономических вопросов, и Б.Н.Ельцин исполнил их. В условиях становления государства законность отходила на второй план, власть руководствовалась, в первую очередь, принципами целесообразности.

Использование скрытых полномочий предполагает высокую степень ответственности лидера государства, так как именно от его действий, моральных качеств могут зависеть судьбы людей. Однако концепция реализации скрытых полномочий главой государства может нести угрозу реализации принципа разделения властей. Ощущение огромной власти, которую никто не сдерживает, понимание того, что любые действия можно подстроить под соответствующую норму закона, очень опасно для молодой демократии. Поэтому, как только в стране создается стабильная политическая обстановка, необходимо, чтобы теория разделения властей стала реально действующей, чтобы начала работать система сдержек и противовесов.

В России исторически так сложилось, что идеи о единоличной власти главы государства очень распространены. Однако, как показывает практика, с укреплением социально-экономического положения государства эффективной оказывается не президентская республика, а смешанная и парламентская. На наш взгляд, только данные виды республики позволяют наиболее полно реализовать систему сдержек и противовесов.

Как верно заметил профессор М.А.Краснов, «границы возможностей субъекта права заканчиваются там, где начинается несогласие с такими возможностями со стороны иных субъектов права, при споре подтвержденное решением суда»[13].

Современные реалии российской политической жизни таковы, что Президент обладает огромными полномочиями, которые реализуются в сферах законодательной, исполнительной и судебной власти. Естественно, Президент единолично физически не может справиться с взятыми на себя полномочиями.

От его имени начинает действовать Администрация Президента, которая разрастается все больше и больше. Она превращается в мощный теневой кабинет, который пытается подменить все органы власти, всех проконтролировать. Никому не известные, не подконтрольные ни одному органу государства чиновники принимают решения по важнейшим вопросам государственной жизни и не отвечают за последствия их реализации. В состав Администрации Президента входят полномочные представители Президента. По мнению некоторых исследователей, введение института полномочных представителей президента в федеральных округах ставит под вопрос конституционный механизм разделения властей в регионах [14]. Реализация в полном объеме явных и скрытых полномочий полпредов, как показывает практика, существенно ограничивает полномочия избранных глав субъектов федерации. Возникает феномен фактического делегирования полномочий от конституционных институтов региональной власти к внеконституционным административным институтам, а также резкого расширения прерогатив последних по контролю над первыми.

В стандартной ситуации институт полпредов выступает как механизм контроля, координации, кадровой селекции и сбора информации. Вместе с тем потенциально полпреды являются важным политическим инструментом, находящимся в распоряжении главы государства, элементом института его «скрытых» полномочий, позволяющим в кризисные периоды проводить директивы Президента РФ на местах.

В последнее время о скрытых полномочиях Президента практически не говорят. Возможно, это обусловлено тем, что Президент не использует их, а возможно, тем, что общественность перестала реагировать на действия руководства страны, которые в принципе можно было бы охарактеризовать как реализацию скрытых полномочий.

Выборы в Госдуму в декабре 2011 года показали, что активная гражданская позиция в нашей стране существует, граждане понимают, что необходимы перемены, в стране должна быть политическая альтернатива, реально работающий механизм сдержек и противовесов. Только в этом случае возможно прогрессивное социально-экономическое развитие государства, при котором понятие «скрытые полномочия главы государства» уйдет в историю.

https://narzur.ru/