28-30 апреля 2017 года в Карачаевске по инициативе Карачаево-Черкесского республиканского комитета КПРФ состоится Всероссийская научно-практическая конференция "Октябрьская революция в исторических судьбах горских народов Северного Кавказа"

Картинки по запросу Советская власть Карачаево-Черкесия картинки

 

 

 

Карачаево-Черкесский государственный

университет имени У.Д. Алиева

 

Политическая партия

«Коммунистическая партия Российской Федерации»

 

Общероссийская общественная организация 

«Российские ученые социалистической ориентации»

 

 

Октябрьская революция

в исторических судьбах горских народов

Северного Кавказа

 

Всероссийская научно-практическая конференция
28-30 апреля 2017 г.

 

 

ПРОГРАММА

И

ТЕЗИСЫ ДОКЛАДОВ

 

 

 

Карачаевск

2017



 

ОРГКОМИТЕТ КОНФЕРЕНЦИИ

 

Узденов Т.А.

председатель, и.о. ректора КЧГУ

 

Бегеулов Р.М. 

зам. председателя, декан исторического  

факультета КЧГУ, модератор конференции

 

Бытдаев К.К.

зам. председателя, Первый секретарь КЧРО КПРФ

 

Пазов С.У.

и.о. проректора по научной работе КЧГУ

 

Батчаев О.М.

и. о.проректора по внешним связям и социально-экономическим вопросам КЧГУ

 

Коркмазова И.У.

и.о. проректора по воспитательной работе КЧГУ

 

Койчуева З.Х.

начальник управления бухгалтерского учета, планирования и финансового контроля

 

Текеева З.Х.

доцент кафедры истории России КЧГУ

 

 

 


ПОРЯДОК РАБОТЫ

 

28 апреля

1000 - 1400 -  Заезд участников конференции.

                     Регистрация.

 

1400 – 1700 – Пленарное заседание

 

1800 – 2100 - Торжественный ужин

 

 

29 апреля

830  –  930  –  Завтрак

 

930  –  1130 – Заседания секций

 

1130  – 1145 – Кофе-брейк

 

1145 - 1330 –  Заседания секций

 

1330 – 1430 – Обед

 

1430 – 1615 Заседания секций

 

1615 – 1630  – Кофе-брейк

 

1630 – 1730 – Заключительное пленарное

                      заседание. Подведение итогов

                      работы конференции

 

1800 – 1900 -  Ужин

 

 30 апреля

800   –  900  –  Завтрак

 

900   – 1300 –  Экскурсия

 

13001400 –  Обед

 

 

 

 

РЕГЛАМЕНТ

 

Доклады на пленарном заседании:         20 мин.

Доклады на секционном заседании:         15 мин.

Выступления в прениях:                           5-7 мин.



28 АПРЕЛЯ

 

ПЛЕНАРНОЕ ЗАСЕДАНИЕ

(место заседания: актовый зал КЧГУ)

 

1400 – 1700

 

Открытие конференции

 

Бегеулов Р.М.

 

декан исторического факультета КЧГУ, модератор конференции

 

Приветствие участников конференции

 

Узденов Т.А.

 

и.о.ректора Карачаево-Черкесского государственного университета им. У.Д. Алиева

 

Текеев Р.У.

мэр Карачаевского городского округа

Новиков Д.Г.

 

заместитель председателя ЦК КПРФ, депутат Государственной Думы ФС РФ

 

Тайсаев К.К.

 

 

секретарь ЦК КПРФ, первый заместитель председателя Центрального Совета СКП-КПСС, депутат Государственной Думы ФС РФ

 

Никитчук И.И.

председатель общественной организации «Российские учёные социалистической  ориентации»

 

Биджев И.А-Г.

председатель комитета Народного Собрания (Парламента) Карачаево-Черкесской республики по науке, образованию, культуре, спорту, делам молодежи и туризму

 

Бытдаев К.К.

Первый секретарь Карачаево-Черкесского регионального отделения КПРФ

ДОКЛАДЫ

 

Бесолов

Владимир

Бутусович

профессор, член-корреспондент Между-народной академии архитектуры (отделение в Москве), руководитель научной части Северо-Кавказского академического центра МААМ, г. Владикавказ

Новаторские реалии архитектуры и градостроительства новой России и тенденции их проявления в республиках Северного Кавказа (1917-1933 гг.)

 

Сабанчиев

Хаджи-Мурат

Алексеевич

д.и.н., профессор, Кабардино-Балкарский государственный университет им. Х.М. Бербекова, г. Нальчик

Национальная политика большевиков и национально-государственное строительство в Кабардино-Балкарии (1917-1922 гг.)

 

Аджиева

Зинхар

Исмаиловна

 

Бегеулов

Рустам

Маратович

к.и.н., доцент, Северо-Кавказская государственная гуманитарно-технологическая академия, г. Черкесск

 

д.и.н., профессор, Карачаево-Черкесский государственный университет им. У.Д. Алиева, г. Карачаевск

Новая советская власть и старые кадры: эволюция взаимодействия в 1920-х гг. (на материалах Карачаево-Черкесии)

 



29 АПРЕЛЯ

 

СЕКЦИЯ 1

(место заседания: актовый зал «Визит-центра» Тебердинского государственного природного биосферного заповедника)

 

Первое заседание

930 – 1130

               

 Руководитель заседания:  проф. Тетуев А.И.

 

 

Орешин

Сергей

Александрович

к.и.н., ведущий эксперт научно-исследо-вательского сектора Государственного бюджетного учреждения г. Москвы «Московский дом национальностей»

Национальное движение горских народов Терека и Дагестана в период деникинской оккупации (1919 – начало 1920 г.)

 

 

Тетуев

Алим

Инзрелович

 

д.и.н.,внс.,Институт гуманитарных исследований КБНЦ РАН,  г. Нальчик

Национальная политика большевиков и национально-государственное строительство на Северном Кавказе (1917-1937 гг.)

 

 

Джазаева

Ирина

Азрет-Алиевна

 

Чомаева

Зухра

Манафовна

к.и.н., ст. преп., Северо-Кавказская государственная гуманитарно-технологическая   академия, г. Черкесск

 

к.пед.н., доцент, Карачаево-Черкесский государственный университет им. У.Д. Алиева,

г. Карачаевск

Национально-государственное строительство и проблемы межрегионального размежевания на территории современной Карачаево-Черкесии (опыт правовой регуляции 1920-х гг.)

 

 

 

Геграев

Хаким

Камилевич

к.и.н., директор института социальной работы, сервиса и туризма Кабардино-Балкарского государственного университета им. Х.М. Бербекова, г. Нальчик

Этнодемография балкарцев по данным первых советских переписей 1920 и 1926 гг.

 

 

Зельницкая (Шларба)

Рица

Шотовна

снс., Российский этнографический музей (РЭМ), г. Санкт-Петербург

Процессы социокультурной модернизации в Карачае в первые десятилетия советской власти (по дневникам Е.Н. Студенецкой 1934 г.)

 

Соблирова

Зарета

Хасанбиевна

ст. преп., Кабардино-Балкарский государственный университет им. Х.М. Бербекова, г. Нальчик

Государственная система социального обеспечения в Кабардино-Балкарии в 20-е гг. ХХ в.

       

 

 

Второе заседание

1145 – 1330

               

 Руководитель заседания: доц. Прасолов Д.Н.

 

Прасолов

Дмитрий

Николаевич

к.и.н., доцент, зав. сектором этнологии и этнографии Института гуманитарных исследований КБНЦ РАН,  г. Нальчик

Съезды доверенных в политической культуре кабардинцев и балкарцев в 1917-1918 гг.

 

Амбарцумян

Каринэ

Размиковна

к.и.н., доцент,  Северо-Кавказский федеральный университет, г. Ставрополь

Представления местных сообществ о государственности народов Северного Кавказа в контексте событий февраля 1917 г.

 

Джамбулатов

Руслан

Темирсултанович

к.и.н., г. Махачкала

Хасав-Юртовский Округ Терской области в 1917 г.

Башиев

Азамат

Муратович

к.и.н., г. Нальчик

Аул Хасаут в условиях административно-территориальных споров 1917-1926 гг.

 

Джазаева

Ирина

Азрет-Алиевна

 

Кубанова

Марина

Назировна

к.и.н., ст. преп., Северо-Кавказская государственная гуманитарно-технологическая академия, г. Черкесск

 

к.и.н., доцент, Карачаево-Черкесский государственный университет им. У.Д. Алиева,

г. Карачаевск

Переселенческий процесс и образование новых селений в Карачаево-Черкесии в 1920-е гг.

 

 

Третье заседание

1430 – 1615

               

 Руководитель заседания:  доц. Аджиева З.И.

 

 

Аджиева

Зинхар

Исмаиловна

к.и.н., доцент, Северо-Кавказская государственная гуманитарно-технологическая академия, г. Черкесск

Становление и развитие структур коммунистической партии в Карачаево-Черкесии (1920-е гг.)

 

Дзуганов

Тимур

Аликович

к.и.н., снс., Института гуманитарных исследований КБНЦ РАН,  г. Нальчик

Деятельность Кабардино-Балкарского Национального представительства (1921-1928)

 

Каппушев Наурузби

Борисбиевич

аспирант, Карачаево-Черкесский государственный университет им. У.Д. Алиева,

г. Карачаевск

Начальный этап становления советской судебной системы в Карачаево-Черкесии

 

Каппушев

Урусби

Борисбиевич

аспирант, Карачаево-Черкесский государственный университет им. У.Д. Алиева,

г. Карачаевск

Начальный этап становления органов государственного контроля в регионе Верхней Кубани (1920-1922 гг.)

 

Абайханова

Патия

Исмаиловна

к.и.н., доцент, Карачаево-Черкесский государственный университет им. У.Д. Алиева,

г. Карачаевск

Становление  национально- территориальной автономии Карачая в 1920-1926 гг.



29 АПРЕЛЯ

 

СЕКЦИЯ 2

 

(место заседания: зал гостиницы «Дом лесника» Тебердинского государственного природного биосферного заповедника,

2-й этаж)

 

Первое заседание

930 – 1130

               

 Руководитель заседания:  проф. Койчуев А.Д.                      

             

 

Журтова

Анжела

Ариковна

к.и.н., ассистент, Кабардино-Балкарский государственный университет им. Х.М. Бербекова, г. Нальчик

Становление и развитие советского кавказоведения в 1917-1920-х гг.

 

Гущян

Лусинэ

Степановна

 

снс, Российский этнографический музей (РЭМ), г. Санкт-Петербург

Кавказоведение нового государства: идеология, концепции и практики   (на материалах собрания РЭМ).

 

Койчуев

Аскербий

Дагирович

 

 

д.и.н., профессор, Карачаево-Черкесский государственный университет им. У.Д. Алиева,  г. Карачаевск

Развитие образования в Карачае и Черкесии в условиях установления советской власти (1920-1940-е гг.)

 

 

Клевцова

Оксана

Владимировна

к.и.н., доцент, Елецкий государственный университет им. И.А. Бунина, г. Елец

Образовательная политика большевиков на территории Северного Кавказа в первые десятилетия советской власти

Батчаев

Шамиль

Мухтарович

к.и.н., начальник отдела использования и публикации документов государственного архива Карачаево-Черкесской республики, г. Черкесск

Источниковая база изучения истории Карачая и Черкесии в период революции и гражданской войны (1917-1920)

 

Кратова

Наталья

Васильевна

к.и.н., заместитель директора по науке Карачаево-Черкесского института гуманитарных исследований, г. Черкесск

Источники по государственной антирелигиозной политике на Северном Кавказе в 1920-е гг.

 

 

 

Второе заседание

1145 – 1330

               

 Руководитель заседания:  доц. Хатуев Р.Т.

 

 

Месхидзе

Джульетта

Изаувовна

к.и.н., н.с., Музей антропологии и этнографии им. Петра Великого (Кунсткамера) РАН, г. Санкт-Петербург

Абдул Меджид Чермоев и Пшемахо Коцев: исторические портреты

 

Мамсиров

Хамитби

Борисович

д.и.н., проф., Кабардино-Балкарский государственный университет им. Х.М. Бербекова, г. Нальчик

Северокавказская горская интеллигенция в эмиграции в 1920-1930-е гг.: анализ модернизационной стратегии и тактики большевиков

 

Идрисов

Юсуп

Магомедович

к.и.н., учитель истории РЦДОДИ,

г. Махачкала

Концепция мусульманского социализма накануне и в годы гражданской войны

 

 

Хатуев

Рашид

Тохтарович

 

к.и.н., ученый секретарь Карачаево-Черкесского государственного природного музея-заповедника им. М.О. Байчоровой,

г. Черкесск

К «мусульманской политике» региональных властей в раннесоветский период новейшей истории Карачая

 

Шихалиев

Шамиль

Шихалиевич

 

к.и.н., заведующий Фондом восточных рукописей Института истории, археологии и этнографии Дагестанского научного     центра РАН, г. Махачкала

«Мусульманский съезд в республике Адыгея в 1925 г.: отражение дискуссий салафитов и традиционалистов Центрального и Западного Кавказа в дагестанской арабоязычной газете "Байан ал-хакаик"»

 

 

 

Третье заседание

1430 – 1615

               

 Руководитель заседания:  доц. Баразбиев М.И.

 

 

 

Кулаев

Чермен

Степанович

 

 

 

 

д.и.н., профессор, Карачаево-Черкесский государственный университет им. У.Д. Алиева,

г. Карачаевск

Белый и красный террор на Северном Кавказе в 1917-1918 гг.

Берсанова

Залпа

Хож-Ахмедовна

 

к.и.н., в.н.с., Академия наук Чеченской республики, г. Грозный

Царские офицеры из чеченцев – жертвы политических репрессий 20-30-х годов XX в.

 

Баразбиев

Муслим

Исмаилович

к.и.н., доцент, Кабардино-Балкарский государственный университет им. Х.М. Бербекова,

г. Нальчик

«Заявления балкарских аристократов в «Комиссию при правительстве Кабарды по выяснению и удовлетворению убытков лиц, ограбленных и разоренных большевиками» как исторический источник»

 

Казиева

Лилия

Джансоховна

 

Чотчаев

Дахир

Джансохович

 

учитель МКОУ «Средняя школа № 5»,

г. Карачаевск

 

 

ст. преп., Карачаево-Черкесский государственный университет им. У.Д. Алиева,

г. Карачаевск

Роль У.Д. Алиева в развитии науки и просвещения Северного Кавказа

 

Динаев

Расул

Алибекович

аспирант, Карачаево-Черкесский государственный университет им. У.Д. Алиева,

г. Карачаевск

Восстановительные работы в Тебердинском курорте в первые годы советской власти

 

 

 

 

29 АПРЕЛЯ

 

Заключительное пленарное заседание.

Подведение итогов конференции

 

1630 – 1730

 

(место заседания: актовый зал «Визит-центра» Тебердинского государственного природного биосферного заповедника)

 


 

 

ТЕЗИСЫ ДОКЛАДОВ

 

Содержание

 

Абайханова П.И. Становление  национально- территориальной автономии Карачая в 1920-1926 гг.

Аджиева З.И. Становление и развитие структур коммунистической партии в Карачаево-Черкесии (1920-е гг.)

Аджиева З.И., Бегеулов Р.М. Новая советская власть и старые кадры: эволюция взаимодействия в 1920-х гг. (на материалах Карачаево-Черкесии)

Амбарцумян К.Р. Представления местных сообществ о государственности народов Северного Кавказа в контексте событий февраля 1917 г.

Баразбиев М.И. Заявления балкарских аристократов в «Комиссию при правительстве Кабарды по выяснению и удовлетворению убытков лиц, ограбленных и разоренных большевиками» как исторический источник

Батчаев Ш.М.Источниковая база изучения истории Карачая и Черкесии в период революции и гражданской войны (1917-1920)

Башиев А.М. Аул Хасаут в условиях административно-территориальных споров 1917-1926 гг.

Берсанова З.Х-А. Царские офицеры из чеченцев – жертвы         политических репрессий 20-30-х годов ХХ в.

Бесолов В.Б. Новаторские реалии архитектуры и градостроительства новой России и тенденции их проявления в республиках Северного Кавказа (1917-1933 гг.)

Геграев Х.К. Этнодемография балкарцев по данным первых советских переписей 1920 и 1926 гг.

Гущян Л.С.Кавказоведение нового государства: идеология, концепции и практики   (на материалах собрания РЭМ).

Джазаева И.А-А, Чомаева З.М. Национально-государственное строительство и проблемы межрегионального размежевания на территории современной Карачаево-Черкесии (опыт правовой регуляции 1920-х гг.)

Джазаева И.А-А., Кубанова М.Н.Переселенческий процесс и образование новых селений в Карачаево-Черкесии в 1920-е гг.

Джамбулатов Р.Т. Хасав-Юртовский Округ Терской области в 1917 г.

Дзуганов Т.А. Деятельность Кабардино-Балкарского Национального представительства (1921-1928)

Динаев Р.А.Восстановительные работы в Тебердинском курорте в первые годы советской власти

Журтова А.А.Cтановление и развитие советского кавказоведения в 1917–1920-х гг.

Зельницкая (Шларба) Р.Ш.Процессы социокультурной модернизации в Карачае в первые десятилетия советской власти (по дневникам Е.Н. Студенецкой 1934 г.)

Идрисов Ю.М. Концепция мусульманского социализма накануне и в годы гражданской войны

Казиева Л.Д., Чотчаев Д.Д. Роль У.Д. Алиева в развитии науки и просвещения Северного Кавказа

Каппушев Н.Б. Начальный этап становления  советской судебной системы в Карачаево-Черкесии

Каппушев У.Б. Начальный этап становления органов государственного контроля в регионе Верхней Кубани (1920-1922 гг.)

Клевцова О.В. Образовательная политика большевиков на территории Северного Кавказа в первые десятилетия советской власти

Койчуев А.Д. Развитие образования в Карачае и Черкесии в условиях установления советской власти (1920-1940-е гг.)

Кратова Н.В.Источники по государственной антирелигиозной политике на Северном Кавказе в 1920-е годы

Кулаев Ч.С. Белый и красный террор на Северном Кавказе в 1917-1918 годах

Мамсиров Х.Б. Северокавказская горская интеллигенция в эмиграции в 1920-1930-е гг.: анализ  модернизационной стратегии и тактики  большевиков

Месхидзе Д.И. Абдул Меджид Чермоев и Пшемахо Коцев: исторические портреты

Орешин С.А.Национальное движение горских народов Терека и Дагестана в период деникинской оккупации (1919 – начало 1920 г.)

Прасолов Д.Н.Съезды доверенных в политической культуре кабардинцев и балкарцев в 1917-1918 гг.

Сабанчиев Х-М.А. Национальная политика большевиков и национально-государственное строительство в Кабардино-Балкарии (1917-1922 гг.)

Соблирова З.Х. Государственная система социального обеспечения в Кабардино-Балкарии в 20-е гг. ХХ в.

Тетуев А.И. Национальная политика большевиков и национально-государственное строительство на Северном Кавказе (1917-1937 гг.)

Хатуев Р.Т. К «мусульманской политике» региональных властей в раннесоветский период новейшей истории Карачая

Шихалиев Ш.Ш. Мусульманский съезд в республике Адыгея в 1925 г.: отражение дискуссий салафитов и традиционалистов Центрального и Западного Кавказа в дагестанской арабоязычной газете "Байан ал-хакаик"


Абайханова П.И.

Становление  национально-территориальной автономии Карачая в 1920-1926 гг.

Система национально-территориальных автономий, созданная большевиками  на территории бывшей  Российской империи,  представляла собой  один из способов решения национального вопроса.  

Идея создания  национально-территориальной автономии коснулась  и Северокавказского региона. Так, в  ноябре 1917 г. Центральный комитет Союза объединенных горцев Кавказа принял решение о создании Горской автономной Советской Социалистической Республики  (ГАССР), которая была образована 20 января 1921 г.

 Образование ГАССР явилось одним из этапов государственного строительства у народов Терека и  Кубани (Карачай).

  19 ноября 1920 г.  в составе ГАССР был создан  Карачаевский округ с вхождением в него кубанской и терской частей Карачая.  Председателем Карачаевского окружного ревкома был назначен выдающийся государственный деятель XX столетия У.Д. Алиев (1885-1938), занявший пост председателя окружного ревкома.    

 В административно-территориальном отношении 10 февраля 1921 г.   приказом № 148  окружного ревкома Карачай  был  поделен на четыре района, включая г. Кисловодск.  Однако многим задачам, стоящим перед руководством Карачаевского округа, не суждено было сбыться.  Реализации  намеченных целей  помешал начавшийся процесс распада Горской республики. 

   Осенью 1921 г. Карачай вышел из состава ГАССР. 20 ноября  1922 г. в Укулане состоялся Чрезвычайный съезд карачаевского народа, на котором было оглашено решение о создании  Карачаево-Черкесской автономной области. Декрет ВЦИК «Об образовании объединенной Карачаево-Черкесской Автономной области» в составе РСФСР был издан 12 января 1922 г.  

4 марта 1922 г. был создан Карачаево-Черкесский областной ревком.  Первым руководителем КЧАО стал карачаевец  Курман-Али Курджиев (1884-1937), занявший пост председателя областного революционного комитета, а с ноября - председателя областного исполнительного комитета. Его заместителями были Я.Ф. Балахонов (русский) и Д.Н. Гутекулов (черкес).

  Постоянные   внутриэтнические и межэтнические проблемы внутри КЧАО  привели  к обострению межнациональных отношений и созданию проблем по вопросам представительства в органах государственной власти.

 Постановлением ВЦИК от 26 апреля 1926 г. «О расчленении  Карачаево-Черкесской автономной области по национальному признаку» она была поделена на Карачаевскую автономную область, в которую  вошли  Учкуланский,  Хумаринский, Малокарачаевский округа, на  Черкесский национальный округ с делением на Ногайско-Абазинский и Эльбурганский округ и  Баталпашинский район, в который вошли  Баталпашинский и  Зеленчукский округа, с присоединением его к Армавирскому округу.

Таким образом, рассматриваемый период можно охарактеризовать как начало национально-государственного самоопределения народов Северного Кавказа, в частности Карачая. В 1918 г. начался  переход от административно-территориального к национально-территориальному самоопределению, знаменующий  начало современной государственности республик Северного Кавказа, в том числе Карачаево-Черкесской республики.

 

 

 Аджиева З.И.

Становление и развитие структур коммунистической партии

в Карачаево-Черкесии (1920-е гг.)

Вертикаль руководства системой органов РКП/б/ стала создаваться на территории Верхней Кубани после гражданской войны, с первых дней утверждения советской власти.

Руководящий орган большевиков Баталпашинского отдела – отдельский партийный комитет (партком) был создан уже после вторичного утверждения советской власти 20 мая 1920 г.

В ноябре 1920 г. после появления автономного Карачаевского округа в составе Горской АССР был образован самостоятельный партийный орган управления – Карачаевское окружное оргбюро РКП/б/.

После образования Карачаево-Черкесской автономной области (КЧАО), было создано областное оргбюро РКП/б/ (март 1922 г.).

В апреле 1926 г. КЧАО распалась на три территориальные единицы – Карачаевскую автономную область (КАО), Черкесский национальный округ (с 1928 г. автономная область (ЧАО)) и Баталпашинский округ (район). Распад Карачаево-Черкесии по сути поставил вопрос о новом строительстве политических структур. В таких условиях партийному лидеру области Савельеву приходилось «выбивать» у вышестоящих инстанций дополнительные штатные единицы для полноценной работы.

Слабость партийного руководства в годы нэпа обуславливалась разными причинами. В первую очередь, играла свою роль малочисленность самой партийной организации, которая еще не пронизывала сетью низовых структур все отрасли жизнедеятельности общества. На 1 июня 1925 г. в Карачаево-Черкесской автономной области было 508 коммунистов

[1]

, а в январе 1927 г. их численность в КАО составляла лишь 292 коммуниста (из них 40 женщин), в том числе рабочих – 31, крестьян – 121, почти половина – служащие

[2]

. В 1926 г. на всю КАО было всего 257 коммунистов, из них карачаевцев лишь 106

[3]

. Этой сотни большевиков явно не хватало для выполнения основной партийной задачи – всестороннего, тотального охвата жизни населения КАО, составлявшего по переписи населения 1926 г. свыше 64,5 тыс. чел., в том числе 57,8 тыс. карачаевцев (85% населения)

[4]

. К марту 1930 г. численность коммунистов в КАО составляла 456 чел.

[5]

, что также было недостаточным для полномасштабного партийного контроля над регионом.

К концу нэпа изменялся способ формирования региональных партийных органов. Осенью 1927 г. было решено перейти от назначения партийного руководства области решениями бюро крайкома ВКП/б/ к избранию местными парторганизациями (конечно, с учетом рекомендаций вышестоящих органов ВКП/б/). Областная партконференция избирала областной комитет (обком), который, в свою очередь, избирал своего секретаря и бюро обкома.

К концу нэпа стали укрепляться не только отраслевые (в организациях, предприятиях, учреждениях), но и территориальные (в аулах) партийные ячейки и партийная организация, а с нею и партаппарат значительно расширили свое влияние.

 

 

Аджиева З.И., Бегеулов Р.М.

Новая советская власть и старые кадры: эволюция взаимодействия в 1920-х гг. (на материалах Карачаево-Черкесии)

По сути, с первых же дней существования национальных автономий в Карачае и Черкесии перед их лидерами довольно остро встала кадровая проблема.  Причем, не хватало как управленцев общего профиля, так и специалистов. При этом основная проблема любого режима – кадровая – не могла решаться новой властью исключительно за счет заведомо «стойких и испытанных» борцов за нее. Сложившаяся ситуация в национальных окраинах бывшей империи объективно толкала новые власти к проведению довольно осторожного и либерального курса в вопросе комплектования местных органов власти. Многие лица, работавшие в структурах белогвардейцев, были не только негласно амнистированы, но и смогли достаточно успешно адаптироваться к служебной среде в органах управления новой власти.

Служащие прежних (царского и белогвардейского) режимов стали привлекаться к работе в окружной администрации с первых же дней существования национальных автономий. (Например, Рамазан Куатов, активнейший деятель местной белогвардейской администрации;  Асхад Дзыба и Кучук Чапаров, бывшие члены Кубанской Рады; Хамзат Боташев, бывший белогвардейский офицер и др.).

В 1926 г. во ВЦИК от Карачаево-Черкесии был проведен Тину Аджиев, бывший аульный старшина.

У истоков зарождения органов управления здравоохранением Карачая стоял выпускник Екатеринодарской военно-фельдшерской школы Магомет Кочкаров, который при царе получил чин губернского секретаря и в сентябре 1919 - марте 1920 г. являлся главой белогвардейской администрации Карачая. На «старых кадрах» базировалось зарождающее управление системой просвещения. Не случайно бывший член Рады, выпускник Кубанской учительской семинарии Тохтар Биджиев возглавил в Карачаевском округе отдел народного образования.

В организации системы советской прессы новая власть не смогла обойтись и без способных представителей зарождавшейся при царизме журналистики, проявивших себя при предыдущих властях. Самым ярким из них стал, пожалуй, Ислам Хубиев (Карачайлы). Его членство в белогвардейской Раде было «забыто» и большевистские власти Карачаевского округа назначили его руководителем отдела политико-просветительской работы (политпросветом). Исмаил Акбаев, удостоенный офицерского чина атаманом Филимоновым, встал у истоков советской газеты «Таулу Джашау» («Горская Жизнь»). Он же способствовал появлению в Карачаево-Черкесии первой национальной типографии.

«Бывшие» работали даже в силовых структурах. Белогвардеец Магомет Айбазов, был принят в партию уже в 1920 г., став начальником окружной милиции. В деникинской армии также служили Магомет Карабашев, который в правление У. Алиева стал начальником штаба – заместителем начальника окружной милиции, Шогаиб Байкулов, назначенный политическим комиссаром окружной милиции, Джатдай Байрамуков, возглавивший милицию в а. Хурзук.

В привлечении специалистов-управленцев в отрасль юстиции дело доходило до рискованного привлечения ярких представителей вчерашних «эксплуататорских классов». Так, в годы нэпа председателем областного суда КЧАО стал бывший князь Бекмурза Крымшамхалов.

Как видим, в нэповский период кадровая политика в Карачае и Черкесии  в целом характеризовалась широким привлечением управленцев, сформировавшихся в профессиональном плане еще в досоветский период. Таким образом, в то время прагматично руководствовались приоритетом текущих потребностей дня, а не идеологическими установками.

«Старорежимные» специалисты сравнительно беспроблемно проработали на своих местах большую часть периода нэпа. Лишь в 1928-1929 гг. началось «очищение» кадрового аппарата от тех, кто служил или работал еще при царе или белых.

                     

 

Амбарцумян К.Р.

Представления местных сообществ о государственности народов Северного Кавказа в контексте событий февраля 1917 г.

Российская революция 1917 г. для Кавказа стала периодом стремительной политической трансформации. Отправной точкой данного процесса были события февраля 1917 г. и свержение монархии. Устранение фактора русской монархии – арбитра, который волевым усилием сглаживал все противоречия и недовольства, стало сигналом к самоорганизации как на Северном Кавказе, так и в Закавказье. Ощущая себя по-прежнему частями единого целого, разделенные горным хребтом две территории Большого Кавказа пытались самостоятельно организовать собственное политическое пространство в новых исторических условиях. Было очевидно, что управление «двумя Кавказами» организовано крайне неудачно, разделение быстро разбалансировало регион. Никакого аналога дореволюционному наместничеству Временное правительство не смогло или просто не успело предложить.

 Для реконструкции восприятия событий февраля 1917 г. и самоидентификации горцев в общекавказском и общероссийском контексте целесообразно обратится к истории Союза горцев, а именно к материалам двух съездов. Следует сказать, что на Северном Кавказе именно интеллигенция подняла проблему создания национально-государственного образования. 

Материалы первого съезда, открывшегося 1 мая 1917 г. во Владикавказе, со всей очевидностью демонстрируют две доминирующие в настроениях участников тенденции. С одной стороны, мы видим растерянность и неопределенность организаторов в формировании ориентиров на будущее. С другой стороны, четко звучала поддержка свержения самодержавия, которое для горцев было символом несвободы и угнетения. Горские народы в тот период видели цель в виде демократической республики, основанной на принципах федерализма. Путей и средств ее достижения выработано не было, поэтому уповали на новые органы власти и Учредительное собрание.

Прекрасно осознавая сложность объединения народов Северного Кавказа в силу этнокультурных различий, выступающие делали упор на религиозную общность и схожесть в правовом и экономическом развитии. Мощным политическим фактором на Кавказе был ислам, поэтому в орбиту влияния Союза вовлекались ставропольские туркмены и ногайцы. При этом религиозная идентичность для северокавказских народов не была единственной, христиан – осетин и абхазов – тоже идентифицировали как «своих» на основании горской принадлежности.

Второй съезд открылся 21 сентября 1917 г. Северокавказская интеллигенция выбрала не конкретные действия, а дискуссии и принятие бесконечного количества решений, которые ни имели никакой политико-правовой силы и носили чисто декларативный характер. Выступления делегатов съезда являли собой приветствия и не предлагали способов их решения даже насущных проблем.  Не было выработано четкого видения как, при отсутствии такой мощной регулирующей и усмиряющей силы как российское самодержавие, будут разрешатся внутрикавказские конфликты.

Постепенно разбалансированность в отношениях с центром с одной стороны, и Закавказьем, с другой, достигла в своем развитии точки невозврата. Осенью 1917 г. стали открыто говорить о возможности иметь национальные территории, причем в самом недалеком будущем. Организационная активность местных политических и интеллектуальных элит направленная на организацию самоуправления, на построение институтов для будущей жизни в составе федерации в течение 1917 год подготовила почву для поисков независимости. От февраля до октября 1917 г. местные элиты постепенно в своих взглядах эволюционизировали от идеи автономии к идее провозглашения независимого государства. К началу 1918 г. и организационно, и ментально весь Кавказ, в том числе и Северный, был готов к отделению.

 

 

Баразбиев М.И.

Заявления балкарских аристократов в «Комиссию при правительстве Кабарды по выяснению и удовлетворению убытков лиц, ограбленных и разоренных большевиками» как исторический источник

В 2013 году в нальчикской типографии «Принт Центр» составителем Х.Х. Яхтаниговым была опубликована книга «Материалы «Комиссии при правительстве Кабарды по выяснению и удовлетворению убытков лиц, ограбленных и разоренных большевиками 1919 г.». В книгу вошли заявления лиц, пострадавших от сторонников большевиков в период первого установления советской власти в Кабарде и Балкарии: с марта 1918 г. и по январь 1919 г. (Затем в крае  установилась власть белогвардейцев).

В феврале 1919 г. по распоряжению командующего войсками Терско-Дагестанского края генерал-лейтенанта В.П. Ляхова была организована «Комиссия по выяснению и удовлетворению убытков лиц, ограбленных и разоренных большевиками»  при правительстве Кабарды, в состав которой в административном отношении в тот период входила и Балкария. Для определения стоимости пропавшего имущества потерпевшие должны были представить в «Комиссию» подробные списки ограбленного с точным описанием каждой вещи.   

Цель настоящего исследования заключается в ознакомлении с вошедшими в книгу заявлениями балкарских  аристократов и их использовании в качестве источника по истории и этнографии. В заявлениях приводятся сведения о разграбленном у балкарских аристократов  имуществе: различных породах скота, продуктах питания, домашней мебели, утвари, одежде, предметах вооружения и т.д. В результате проведенного исследования нам удалось установить, что заявления балкарских аристократов в «Комиссию» представляют собой ценный источник по истории и этнографии, позволяющий в некоторой степени осветить образ жизни и материального благосостояния представителей этого сословия в первой четверти XX столетия.    

                                                  

                                                  

Батчаев Ш.М.

Источниковая база изучения истории Карачая и Черкесии в период революции и гражданской войны (1917-1920)

Период революции и гражданской войны по праву считается самой противоречивой страницей истории нашей страны. И, неслучайно, историки снова и снова обращаются к изучению различных аспектов этого явления.

Надо отметить, что документов, отражающих события марта 1917- сентября 1918 гг., в фондах ГА КЧР  практически нет.  Исключение составляют несколько документов, выявленных в фонде «Старо-Абуковский аульский ревком» (Ф. Р-319).

Более обширна документальная база периода правления белогвардейской администрации. Так, отдельные документы имеются в фонде «Судебный следователь 1-го участка Баталпашинского отдела» (Ф. Р-1). Ряд приказов, предписаний белой администрации жителям региона, содержит фонд  «Учкуланский аульский ревком» (Ф. Р-40).

Материалы по заключительному периоду гражданской войны в регионе имеются в фондах «Баталпашинский отдельский военный комиссариат» (Ф. Р-3), «Управление Баталпашинской отдельской милиции» (Ф. Р-4), «Атлескировский аульский ревком» (Ф. Р-16), а также в вышеупомянутом фонде Ф. Р-40. 

Документы личного характера содержатся в фондах  «Военный комиссариат Карачаевского округа» (Ф. Р-321), «Карачаево-Черкесский областной военный комиссариат» (Ф. Р-43), «Черкесская областная комиссия по делам красных партизан» (Ф. Р-7).

В филиале РГБУ «ГА КЧР» «Центр документации новейшей истории  КЧР» важные документы имеются в фондах «Карачаево-Черкесский обком КПСС» (Ф. П-1), «Карачаевский обком ВКП (б)» (Ф. П-45), «Контрольная комиссия Карачаевского обкома ВКП (б)» (Ф. П-364). Ряд ценных документов по заявленной теме содержит  личный фонд известного историка К.Т. Лайпанова (Ф. П-599).

В связи с территориальной подчиненностью большой части современной КЧР Кубанской области вплоть до конца 1920 г. наиболее богат документами по исследуемому периоду Государственный архив Краснодарского края (ГАКК). В частности, в фондах «Кубанский областной временный исполнительный комитет» (Ф. Р-1259), «Канцелярия Совета Кубанского краевого правительства» (Ф. Р-6), «Канцелярия Управления военными делами Кубанского краевого правительства» (Ф. Р-10), «Ведомство продовольствия и снабжения Кубанского краевого правительства» (Ф. Р-11), «Ведомство внутренних дел Кубанского края» (Ф. Р-7) имеется ряд документов, отражающих события периода Февральской революции и гражданской войны, особенности белогвардейского режима (1917-1920 гг.).

В фондах «Кубано-Черноморский областной революционный комитет» (Ф.Р-158), «Кубано-Черноморский областной отдел управления» (Ф. Р-102), а также компилятивном фонде «Коллекция документов по истории революционного движения и гражданской войны на Кубани» (Ф. Р-411) имеются документы об установлении  Советской власти на Кубани. 

Ряд документов периода 1917-1918 гг. имеется в фондах «Центральный комитет Союза объединенных горцев» (Ф. 9.), «Правительство Горской республики» (Ф. 10.) Центрального государственного архива Республики Северная Осетия-Алания (ЦГА РСО-А).

Необходимо также и тщательное изучение фондов федеральных архивов. Так, в Российском Государственном военном архиве (РГВА) имеются материалы о ходе боевых действий в 1918-1920 гг. на территории  региона, формировании красных и белых частей из горцев. Это фонды «Штаб Черкесской конной дивизии» (Ф. 39921), «Управление 10-й армии» (Ф. 317), «Управление 11-й армии Каспийско-Кавказского фронта» (Ф. 33504), «Управление 9-й Кубанской армии (Ф. 192),  «Управление армиями Кавказского фронта» (Ф. 109), «Штаб Терской группы войск Кавказского фронта» (Ф. 320).

Информацию можно почерпнуть и в фондах Государственного архива Российской Федерации (ГАРФ) и в фондах Российского Государственного архива социально-политической истории (РГАСПИ).

Таким образом, исследование событий периода революции и гражданской войны на территории  Верхней Кубани имеет обширную источниковую базу. Однако распыленность документов по различным архивохранилищам вызывает определенные трудности для исследователей.

 

 

Башиев А.М.

Аул Хасаут в условиях административно-территориальных споров 1917-1926 гг.   

Февральская и Октябрьская революции значительно отразились на исторической судьбе карачаевского аула Хасаут, стали точкой отсчета в борьбе хасаутцев за включение их в состав Карачаевской (Карачаево-Черкесской) автономной области.       

Целью данного исследования является попытка освещения проблемы территориальной принадлежности аула Хасаут в хронологическом срезе 1917-1926 гг., а также становления в ауле органов самоуправления после 1917 года.

Проблема земельного размежевания и территориального разграничения между Карачаем и Кабардой стали узловыми на фоне Кавказской войны и введения норм российского административного управления. Создание Кавказской военной линии с его многочисленными ответвлениями, постепенно сужало ареал землевладения и землепользования северокавказских народов, в особенности народов Центрального Предкавказья. Российская империя в лице Кавказской администрации, создала причины, которые впоследствии и привели к возникновению этнополитических коллизий между Карачаем и Кабардой.

Следствием проводимых Кавказской администрацией реформ в Кабардинском округе стало земельное размежевание Нагорных пастбищ, которые ранее подчинялись Кисловодской кордонной линии. Проживающие в районе кордона несколько малочисленных карачаевских аулов были сдвинуты вверх по течению реки Малки и ее притока Хасаута, и объединены в один общий аул.

Революции 1917 года, падение имперской власти, победа большевиков и развернувшаяся потом гражданская война внесли свои коррективы в судьбу аула Хасаут. Все это создавало неустойчивость и противоречивость в системе управления селением, а также его административного подчинения.  Хасаут оказался в центре этнотерриториального спора, развернувшегося между Карачаем и Кабардой.

Аул Хасаут оказался в самом эпицентре столкновении и уже не мог быть не вовлечен в эти события. Судьба селения оказалась в треугольнике трех административных субъектов: Исполнительного Комитета Советов Пятигорского округа, Ревкомов Нальчикского округа и Баталпашинского отдела. Созданный на съезде горцев 9 июня 1920 года Горский отдел при Кисловодском ревкоме осуществлял управленческие функции в отношении аула Хасаут. Данная ситуация сохранилась до выделения Кабардинской Автономной Области из состава Горской АССР 1 сентября 1921 года.

Постановление ВЦИК от 20 января 1921 г. оформляло образование Горской АССР в составе шести округов. Карачаевский округ должен был быть образован из трех единиц: западной части бывшего Нальчикского округа, южной части Пятигорского отдела и южной части Баталпашинского отдела. Аул Хасаут автоматически подпадал территориально под определение «западной части бывшего Нальчикского округа».

Летом 1921 года происходит очередной накал кабардино-карачаевского противостояния, участились столкновения на почве землепользования на территории бассейнов рек Малка и Кичмалка. Центральной власти пришлось вводить войска и разъединять противоборствующие стороны.

В постановлении ВЦИК от 1 сентября 1921 г. о выделении из территории Горской АССР Кабардинской Автономной Области, в составе четырех округов аул Хасаут не значился. Декретом ВЦИК от 12 января 1922 г. была образована объединенная Карачаево-Черкесская автономная область.  С появлением новых субъектов, вопрос и проблема административного подчинения и территориальной принадлежности  Хасаута вышла на новый уровень.

На заседании Президиума ВЦИК от 22 июня 1922 г. граница Карачаево-Черкесской Области была установлена западнее реки Кичмалки. После данного решения КБАО все же попыталась административными методами включить Хасаут в свой состав.  Но жители селения продолжали игнорировать и всячески уклоняться от любых попыток подчинения КБАО. Руководство КБАО, чтобы снизить накал противостояния пошло на такой шаг, как передача аула Хасаут в состав Балкарского округа. Но данное решение не имело последствий. Жители аула Хасаут продолжали проявлять упорство.

Стороны в 1924 г. обменивались очередными решениями о включении аула в административные округа областей. Точка многолетнему противостоянию была поставлена на заседании земельной комиссий Северо-Кавказского Исполкома от 20 января 1926 года. Аул Хасаут окончательно стал составной частью Карачаево-Черкесской (Карачаевской) автономной области.

Берсанова З.Х.-А.

Царские офицеры из чеченцев – жертвы политических репрессий 20-30-х годов ХХ в.

Во второй половине XIX века после окончания Кавказской войны Россия утвердила в Чечне военно-административный колониальный аппарат управления.

Новая власть активно использовала местные военные ресурсы в своих имперских целях. Чеченцы охотно шли на военную службу, которая становилась в горском обществе все более популярной и престижной.

Уже к концу XIX века в Чечне сложились целые офицерские династии, представители которых  отличились как храбрые воины во внешних войнах России конца XIX – начала XX века.

После Октябрьской революции бывшие царские офицеры оказались по разные стороны баррикад.

Большинство чеченских офицеров осталось верными присяге, данной царю, и поддержало белое движение. Среди них генерал от артиллерии, герой Русско-турецкой, Русско-японской и Первой мировой войны Эрисхан Алиев, который стал проденикинским правителем Чечни. В середине 1919 года он ушел в отставку, поняв, что белое движение обречено. Но это не спасло его от репрессий. Он был расстрелян в грозненской тюрьме вместе со своими сыновьями.   

Та же участь постигла представителей воинской династии Дубаевых. Был арестован 21 человек из этого рода. Их имения были разрушены и сожжены, имущество разграблено, земли конфискованы.

Был арестован и решением коллегии ОГПУ 1 февраля 1927 г. приговорен к расстрелу герой Первой мировой войны, полный Георгиевский кавалер Шахид Борщиков. 

Репрессиям подвергались не только бывшие царские офицеры, но и их родственники.  В 1932 году был арестован  брат Шахида  Борщикова – Шепа. Через год его расстреляли. Сын Шепы, герой Первой мировой войны Абдул-Муслим Борщиков был арестован в 1933 году. Больше о его судьбе ничего не известно.

Сын известного генерала Орцу Чермоева, бывший адъютант командира чеченского полка Дикой дивизии  Тапа Чермоев избежал репрессий только потому, что ему удалось эмигрировать за границу.

Его ближайший родственник генерал-майор Владимир Чермоев, награжденный во время Первой мировой войны Георгиевским оружием, не принимал участия в Белом движении. Тем не менее, он был арестован по обвинению в принадлежности к «Ленинградской контрреволюционной организации». О дальнейшей судьбе Владимира Чермоева ничего не известно. Скорее всего, он был расстрелян чекистами.

Юный герой Первой мировой войны Абубакар Джургаев был сослан в СЛОН (Соловецкий лагерь особого назначения). Был арестован также его отец Юсуп Джургаев, которому, правда, удалось сбежать.

Были репрессированы не только бывшие царские офицеры, участвовавшие в белом движении, но и те, кто, сохраняя нейтралитет между «белыми» и «красными», занимался миротворчеством. Один из них – сын шейха Дени Арсанова, участник Первой мировой войны Якуб Арсанов.  Он был расстрелян в 1920 году.

 

 

Геграев Х.К.

Этнодемография балкарцев по данным первых советских переписей 1920 и 1926 гг.

Первые советские переписи 1920 и 1926 годов являются ценным историческим источником для этнодемографических исследований. Целью нашего исследования является анализ всей совокупности социально-демографических показателей, содержащихся в указанных переписях, и относящихся, прежде всего, к балкарскому народу, ставшему одним из титульных этносов в процессе создания Кабардино-Балкарской автономной области. Данный анализ позволяет составить определенные представления о демографической структуре и характере демографических процессов у балкарцев в первое десятилетие после установления Советской власти, в сравнении с аналогичными показателями у двух других основных этнических общностей Кабардино-Балкарской автономии – кабардинцев и русских. 

По данным за 1920 год у балкарцев на 1000 чел. детей в возрасте до 5 лет приходилось 128 чел., у кабардинцев – 152 чел., у русских – 113 чел. Пожилых людей в возрасте от 60 лет и старше: у балкарцев – 105 чел., у кабардинцев – 78 чел., у русских – 54 чел. По области – 79 чел. Таким образом, уступая в показателях детности, балкарцы превосходили по удельному весу пожилых людей.

 Половой состав населения: на 100 чел. мужчин приходилось женщин в среднем: у балкарцев – 94 чел., кабардинцев – 98 чел., русских – 114 чел., в среднем по области – 99 чел.

   На 1000 чел. приходилось грамотных в среднем: у балкарцев – 1 чел., русских – 15 чел., кабардинцев – 2 чел.

   Национальный состав области (без гг. Нальчика и Баксана): русские – 15236 чел.(9,9%), кабардинцы – 104027 чел. (67,9%), балкарцы – 22318 чел. (14,6%); в г. Нальчике соответственно 6476 (62,9%), 376 чел. (3,7%), 204 чел. (2%).

В Балкарском округе имелось 88 населенных пунктов и 13 сельсоветов (ф.151, оп.1, д.3, лл. 21-23,49).

В Балкарском округе среднее поселение состояло из 320 жителей (более чем в 4 раза меньше среднего кабардинского поселения). Наибольший процент жителей приходился на поселения с населением от 500 до 1000 жителей (ок. 20% поселений); 15% поселений имели до 50 жителей. Поселения с количеством жителей от 1000 и более, составляя всего чуть более 2% от общего числа поселений, включали в себя более 16% жителей Балкарии.

По данным переписи 1926 г. поселения Балкарского округа имели наибольший процент среди населенных пунктов с населением до 100 душ (56%), от 101 до 200 душ (44%), от 201 до 300 душ (41%), от 301 до 400 душ (67%), от 401 до 500 душ (56%), от 501 до 1000 душ (57%). На эту категорию сел приходилось 96% балкарских населенных пунктов. Балкарские села составляли 41% всех населенных пунктов КБАО. Географически население в национальных группировках распределяется на территории области следующим образом: плоскость (Кабарда) занимают главным образом кабардинцы – 98,4% и отчасти русские, нагорную полосу (Балкария) балкарцы – 94%.  Если все балкарское население в 1920 г. считать как 27482 чел., то по сравнению с 1910 г. рост составит 21,5%; у кабардинцев, если считать все население как 116057 чел., то рост по сравнению с 1910 г. составит 21,5%; у русских, если все население считать 23765 чел., то рост по сравнению с 1910 г. составит 29,5%.

Перепись 1926 г. проводили по состоянию на 17 декабря 1926 г. Проводился учет наличного населения. Особенностью программы личного листка была постановка вопросов о народности вместо национальности, чем преследовалась цель дать более детальную картину этнографического состава населения страны. По данным переписи 1926 г.  в КБАО проживало 203862 чел., из них русских – 15330 (7,5%), кабардинцев – 122338 (60%) и балкарцев – 33168 (16,3%) (ф.276, оп. 1, д.2, л.6).

Таким образом, по сравнению с 1920 г. численность балкарцев выросла на 20,7%, средний ежегодный прирост составил 3,5%.

 

 

Гущян Л.С.

Кавказоведение нового государства:

идеология, концепции и практики (на материалах собрания РЭМ)

Этнографический отдел имперского Русского музея создавался в 1902 г. как важная презентационная институция, задачей которой было продемонстрировать многообразие традиционной культуры народов империи и сопредельных стран. Основоположники музея тщательно вырабатывали концепцию комплектования музейных экспонатов, как вещевых, так и фотоиллюстративный, а также программу по их сбору и форму их презентации. Критерии, на основании которых разрабатывались указанные программы, имели научно обоснованный подход, базировавшийся на хозяйственно-культурных и лингвистических особенностях групп населения того или иного региона. Важнейшей доминантой работы кавказоведов-сотрудников музея, таких как К. Иностранцев, А. Миллер, была исследовательская парадигма, с минимальной идеологической подосновой. 

Революционные события начала XX  в. не могли не отразиться на задачах, которые стояли в новую эпоху перед сотрудниками музея, а также на их исследовательских концепциях. На примере коллекций, собранных в первые десятилетия  XX в., сотрудницей отдела Кавказа, в дальнейшем – видным ученым Е.Н. Студенецкой, можно увидеть, каким образом проявлялись новые идеологемы, изменившие концепции сбора предметов материальной культуры народов Кавказа, а также роль исследователя-экспедиционера, который в силу своей профессии был максимально близко знаком и вхож в круг указанных культур.

Известно, что политика молодого советского государства была направлена на управление хозяйствованием и унификацию ряда областей повседневной жизни населения страны, в частности, в регионе Кавказа. Ряд гласных и негласных директив способствовали, например, изменению представления народов региона о формах жилья и одежды. Данные темы обсуждались в научной литературе, особенно в их результативном аспекте. Однако внимание к трансформации ремесел, особенно «нестатусных», каким является деревообработка, до настоящего времени не уделялось. Между тем, обработка дерева, изготовление наиболее насущных предметов быта, утвари, были одним из широко распространенных занятий мужского населения Кавказа.

В первые десятилетия после образования нового государства сформировался идеологически обоснованный госзаказ, результатом чего стали с одной стороны, выполненные в традиционной технике и в традиционных формах предметы быта, снабженные новой символикой или орнаментально-декоративными элементами, а с другой – новая малая пластика, не свойственная традиционной культуре, однако выполненная в известном материале.

В указанный период формируется новый тематический ряд изображений. Это не только и не столько скульптурные и барельефные изображения вождей революции, сколько фольклорный материал, а также сюжеты, сформированные как классические в данной культуре. Так, например, в случае с осетинской культурой  представлены изображения просветителя Коста Хетагурова и иллюстрации к его и народным текстам. Здесь же представлены модерные, связанные с новой реальностью, акценты в виде уничижения бывших элит – феодалов и священнослужителей и, соответственно, прославление «человека из народа».

Анализируя материал, представленный в собрании музея, следует учитывать следующий немаловажный фактор. В период государственных и культурных преобразований центральные институции, такие как этнографический музей являлись не столько собирателями, сколько заказчиками тем и форм преобразованной традиции. Кроме того, новая концепция сбора являлась также оценкой процессов модернизации (унификации) культурного поля в регионе, а также важным способом контроля центра над ним. Одним из механизмов демонстрации рождения новой действительности являлись выставки, на которых экспонировались «старая» (со сложносоставной коннотацией) и «новая» (с позитивной коннотацией) жизнь населения Кавказа.

                          

 

Джазаева И.А-А., Кубанова М.Н.             

Переселенческий процесс и образование новых селений

в Карачаево-Черкесии в 1920-е гг.

Нельзя сказать, что царская администрация не осознавала остроты земельной проблемы среди горского населения не только Кубани, но и Терека. Еще в первой трети позапрошлого века выдвигались проекты «улучшения благосостояния», которые предусматривали переход «к размежеванию земель, помещикам принадлежащим, и наделению поселян участками»

[6]

. Однако созданные для решения все этих многосложных проблем т.н. Абрамовская аграрная комиссия  (1906-1908 гг.) и Тифлисское межведомственное совещание (1909-1911 гг.) оказались безрезультатными. Аграрная проблема не решалась также Временным правительством. Именно нерешенность аграрного вопроса при царизме и после Февраля 1917 г. стала одной из важнейших причин подвижности административно-территориальных изменений в 1920-1930-е гг.

Следует признать, что лозунги о решительном преодолении земельного дефицита в национальных окраинах Северного Кавказа советская власть выполняла довольно последовательно. Как только окончилась гражданская война и страна вступила на путь новой экономической политики (НЭП), Центром стала разрабатываться программа последовательного вывода избыточного населения высокогорных поселений в удобные для системы жизнеобеспечения и хозяйственного освоения районы.

Тогда же, еще при жизни В.И. Ленина, российским Центром стала создаваться нормативно-правовая основа провозглашенного курса коренной аграрной реформы. В 1922 г. был принят Земельный кодекс РСФСР, согласно которому в плоскостных и предгорных районах Карачаево-Черкесии началась кампания по «межселенному землеустройству». Задачей ее были обеспечение расселения многодворных общин, распределение земли между селениями, установление границ между ними.

Работы по землеустройству крестьянских хозяйств и целых населенных пунктов начались в Карачаево-Черкесии летом 1922 г., а вскоре  на р. Эльтаркач, в верховьях р. Подкумка, на р. Эшкаконе и в некоторых других местностях Малого Карачая были образованы четыре новых селенья, куда из нагорной зоны переселилось примерно 500 карачаевских семейств.

Активное административно-правовое вмешательство Центра сыграло положительную роль в деле преодоления кризисных явлений в аграрной сфере Карачая и Черкесии. Принимались специальные акты, утверждавшие  «принцип расселения путем образования новых аулов на вновь освоенных участках земли». Семьи переселенцев бесплатно получали от государства для обустройства лесоматериалы, агрономическую помощь, а из бюджета – долгосрочные кредиты на приобретение скота, сельскохозяйственного инвентаря. Для землеустроительных работ были выделены финансы, в регион прибыли специалисты и измерительная техника.

В силу этого, как нам представляется, нетрудно понять, почему   горское население восприняло аграрную реформу советской власти довольно благожелательно и в целом оставалось лояльным большевистскому режиму вплоть до начала И.В. Сталиным «коренного перелома» и «сплошной коллективизации», т.е. до рубежа 1920-1930-х гг.

По всей видимости, не будет преувеличением считать, что годы нэпа явились «золотым веком» горского населения в процессе преодоления земельного дефицита. В эти годы были созданы новые поселения в Черкесии, но наиболее масштабный рост поселений наблюдался у карачаевцев. К январю 1927 г. из Старого Карачая было переселено на новые места 2410 семей (12390 чел.), основавших 11 новых аулов.

Именно за нэповский период, уже семь лет спустя после установления власти Советов в Карачае его территория увеличилась более чем вдвое - с 325,9 тыс.

[7]

до 745,2 тыс. дес.

[8]

 

 

Джазаева И.А-А., Чомаева З.М.

Национально-государственное строительство и проблемы межрегионального размежевания на территории

 современной Карачаево-Черкесии

(опыт правовой регуляции 1920-х гг.)

Национально-государственное строительство, как известно, является одним из важнейших и в тоже время сложнейшим аспектом в становлении любого государства. Не стало исключением и советское государство. Национальная политика советской власти стала вырабатываться еще в ходе гражданской войны. Декретом, подписанным В.И Лениным и И.В. Сталиным 17 января 1918 г., при народном комиссариате по делам национальностей (наркомнаце) РСФСР  был образован Комиссариат по делам мусульман внутренней России, переименованный 14 апреля того же года в Центральный мусульманский комиссариат, где отдел по делам мусульман-горцев Северного Кавказа и Дагестана возглавил карачаевец Умар Алиев

[9]

.

Сразу же после утверждения контроля над Северным Кавказом советское правительство приступило к реализации курса на обеспечение права наций на самоопределение в рамках РСФСР. В рамках этой политики этнические меньшинства страны получили возможность к самоорганизации в разнообразных формах – от национального района до автономной советской социалистической республики (АССР). С другой стороны, в силу самой масштабности российской территории,  объективно напрашивалась необходимость создания более крупных, своего рода промежуточных административно-территориальных образований (АТО), аналогичных генерал-губернаторствам или Кавказскому наместничеству. В особенности это касалось юга России – достаточно густонаселенного региона.

Уже в ходе НЭПа весной 1923 г. XII-й съезд РКП(б) принял решение о новом районировании страны, начав этот процесс с Северного Кавказа и Урала.

В 1920-1940-е гг. практически все национально-территориальные и административно-территориальные образования Верхней Кубани  входили в состав более крупных единиц.

Переселение горцев Чечни, Ингушетии, Северной Осетии, Балкарии, Карачая на равнинно-предгорные (плоскостные) территории производилось государством весьма решительно. Переселенцам предоставлялись земли, ранее находившиеся в собственности казны и казачьих войск.

Образование автономного Карачая и поселенное обустройство его восточных земель неизбежно вызывало обострение одной из наиболее застарелых межрегиональных коллизий –  территориальных споров на пограничье бывших Кубанской и Терской областей, которые в раннесоветский период перешли с имперской эпохи.

Давняя межрегиональная и межэтническая напряженность из-за вопросов пользования пастбищами  дала о себе знать сразу же после падения монархии. Уже летом 1917 г. между Карачаем и Кабардой произошли коллизии из-за пастбищ в районе р. Малки.

В советский период противоречия, связанные с нагорными пастбищами вступили в новую фазу, выливаясь в прямые карачаево-кабардинские столкновения.

Приказом  от 22 августа 1921 г. по 2-му Кавказскому  была установлена временная линия административной границы между Кабардой и Карачаем. Для контроля над реализацией приказа направлялся специальный отряд Красной Армии с правами на арест нарушителей  и предание их ревтрибуналу, на конфискацию скота и др.

Таким образом, мы можем отметить, что исторически наиболее сложную сферу правовой регуляции на Северном Кавказе составляли самые болезненные коллизии – земельные. В послереволюционный период властями вырабатывался институциональный механизм разрешения неизбежно возникавших недоразумений и преодоления коллизий. При Северо-Кавказском крайисполкоме в 1920-е гг. был создан Краевой национальный совет (Крайнацсовет), который «обслуживал» семь горских национальных областей. Кроме того, при Президиуме крайисполкома функционировала постоянно действовавшая Комиссия по делам национальных меньшинств (Нацменкомиссия), председатель которой одновременно  являлся уполномоченным Президиума. По всей видимости, следует признать, что советское руководство старалось не только своевременно реагировать на возникающие проблемы в межэтнических отношениях, но и упреждать их.

 

                                                                               

Джамбулатов Р.Т.

Хасав-Юртовский округ Терской области в 1917 году

С приходом к власти в Петрограде Временного правительства, в слободе Хасав-Юрт в середине марта 1917 года организовались: Совет военных депутатов, Окружной исполнительный комитет, из Владикавказа был назначен временный комиссар Хасав-Юртовского округа, а так же свою деятельность продолжала и ранее существовавшая администрация.

Одним из первых шагов Временного правительства была декларация от 3 марта 1917 года, где среди прочего объявлялась полная и немедленная амнистия по всем политическим, религиозным делам, в том числе и террористическим покушениям. В декларации также говорилось о замене полиции – народной милицией с выборным начальством, подчиненным органам местного самоуправления.

На фоне разворачивающейся ситуации 20-23 апреля 1917 года в Хасав-Юртовском округе состоялись выборы делегатов на первый съезд объединённых горцев Северного Кавказа и Дагестана. Он проходил с 1-го по 8 мая 1917 года во Владикавказе. Помимо интеллигенции, на съезде присутствовало духовенство, которое имело самое большое число представителей. Решался вопрос о будущем Северного Кавказа и Дагестана. На съезде была учреждена должность муфтия, которую занял уроженец Дагестанской области, крупный землевладелец Нажмуддин Гоцинский.

В свете медленно и верно наступающей анархии и неимоверного роста криминала, население, видя бессилие новой власти, пыталось снять накал конфликтогенности, пытаясь задействовать имеющих вес в глазах народа представителей религии и политических  деятелей.

В этот период население региона стало осознавать, что надежды, связанные с лозунгом Временного правительства о созыве Учредительного Собрания, на фоне происходящих событий в округе теряли всякий смысл. Ситуация в округе была крайне накаленной. Помимо внешнего конфликта с абречеством, к сентябрю 1917 года обострились взаимоотношения населения с проходящими через округ воинскими частями, возвращавшимися с турецкого фронта. Это обстоятельство связывалось с тем, что доведённые до отчаяния русские переселенцы начали привлекать проходящих солдат для защиты своих интересов в Округе.

В конечном счёте, ситуация пришла к тому что на одном из заседаний Временного правительства, по представлению МВД от 4 октября 1917 года, было принято решение о введении военного положения в Грозненском, Веденском и Хасав-Юртовском округах Терской области.

Как известно 25 октября 1917 года, Временное правительство в Петрограде пало, власть перешла в руки большевиков. Если при Временном правительстве сохранялась видимость государства с его политическим и экономическим единством, то с приходом большевиков административно-управленческая система государства окончательно развалилась. В Терской области начался хаос. В крупных городах области: во Владикавказе, в Грозном, в Пятигорске, в Моздоке организовались Советы депутатов, в округах – национальные советы и каждая власть желала всевластия на своей территории.

Высокая криминогенная обстановка в Хасав-Юртовском округе не способствовала политической активности населения в том понимании, как это происходило в городах Терской области. Поэтому объявленная Временным правительством подготовка к выборам в Учредительное собрание так и не была реализована в Хасав-Юртовском округе.

Так, после некоторого затишья, связанного с присутствием большого количества войск в Хасав-Юртовском округе, анархия вновь начала набирать силу. Обострение ситуации было связано со старым земельным конфликтом между чеченцами и казаками в Грозненском и частью в Веденском округах. Вместе с выше сказанным отметим, что сложившаяся в стране обстановка вынуждала части российской армии покинуть пределы южных регионов Северного Кавказа, что и произошло в декабре 1917 года. 84-й Ширванский полк, дислоцированный ранее в Хасав-Юрте, перебазировался в город Кизляр. К этому времени соседние со слободой Хасав-Юрт русские хутора и селения были разорены. Опасность угрожала и самой слободе со стороны бандитских групп, которые несколько раз подступали к ней. С декабря месяца 1917 года начался массовый отъезд жителей слободы. Этот процесс усилился в январе 1918 года.

Таким был 1917 год для Хасав-Юртовского округа. За один неполный год регион из экономического лидера, по сути, оказался в полном хозяйственном коллапсе. Одна из главных причин  этого – высокий уровень преступности и бандитизма, правивших бал на просторах ещё недавно одной из ведущих стран мира.

 

 

Дзуганов Т.А.

Деятельность Кабардино-Балкарского Национального представительства (1921 -1928)

Процесс национально-государственного строительства у народов Северного Кавказа в ХХ в. неразрывно связан с кардинальными политическими изменениями, произошедшими в России в 1917 г.

Октябрьская революция 1917 г. стала отправной точкой национально-государственного строительства не только у народов, населяющих Северный Кавказ, но и всей России.

Непременным условием реализации программы национальной политики нового государства стал поиск эффективных административно-политических инструментов для воплощения в жизнь большевистской доктрины в национальных окраинах.

Ключевую роль в деле национально-государственного, экономического и культурного строительства в Кабардино-Балкарии сыграло его Национальное Представительство.

Национальные представительства были образованы 19 мая 1920 г. при Народном Комиссариате по делам национальностей РСФСР на правах отделов. В их функции, первоначально, входило согласование и информирование центра о мероприятиях, проводимых в автономной республике или области, что определялось специальным постановлением ВЦИК.

Создание такого института, как Национальные представительства, было обусловлено реалиями текущего момента и являлось важной составной частью процесса реализации государственного плана в области национально-государственного строительства.

Учреждение Национального Представительства КБАО при Наркомнаце  РСФСР имело своей целью решение политических, экономических и социально-культурных вопросов Кабардино-Балкарии. Экономический кризис, разруха и голод, последовавшие за революцией и гражданской войной, поставили слаборазвитый регион на грань выживания. Вместе с тем, выход Кабарды из состава Горской Республики в 1921 г. спровоцировал рост территориальных претензий со стороны ближайших соседей.

Объединение с Балкарией, слияние партийных и хозяйственно-экономических структур ставило на повестку дня новые, требующие своего немедленного разрешения задачи.

Стабилизация ситуации в Кабардино-Балкарии была невозможна без всесторонней помощи и контроля из центра. В свою очередь, высшие правительственные административно-политические, хозяйственный и другие органы нуждались в объективной информации о состоянии дел в субъектах РСФСР, в том числе, и Кабардино-Балкарской Автономии.

Создание государственности Кабардино-Балкарии, создание административно-хозяйственной, политической и представительской инфраструктуры Области происходило в сложных условиях, когда местные народы вынуждены были адаптироваться к радикально изменившейся общественно-политической ситуации. Важнейшие стратегические задачи, связанные с возрождением региона оказались в зависимости от эффективного функционирования национального представительского учреждения при Наркомнаце.

Взаимодействие Национального Представительства КБАО с центральными государственными учреждениями, а также администрирование и координация деятельности структуры хозяйственно-экономических подразделений Кабардино-Балкарии, сделали возможным создание благоприятных предпосылок для политического и социально-культурного возрождения автономии.

 

 

Динаев Р.А.

Восстановительные работы в Тебердинском курорте в первые годы советской власти

После окончания гражданской войны и установления советской власти в Карачае и Черкесии началось активное возрождение курортной отрасли региона, разрушенной в годы войны и безвластия. Особое внимание уделялось курорту Теберда, начавшему функционировать еще в досоветский период. Первые после гражданской войны приезжие на отдых («курсовые») появляются в Теберде в 1922 году, а первый санаторий для туберкулезных больных (в здании «Судейской дачи») здесь начал действовать в 1923 г. и находился в ведении областного отдела здравоохранения.

В начале 1925 г. решением ВЦИК, Главного курортного управления крайисполкома на восстановительные работы в Теберде было выделено 90 тыс. руб. В том же году постановлением облисполкома КЧАО было создано Управление курортом, после чего началась интенсивная работа по его восстановлению и благоустройству. Только за один 1925 г. были восстановлены и приступили к работе три пансионата, один санаторий, амбулатория, «лечебница», электрифицирована правобережная часть курорта и т.д. Также было отремонтировано 5 двухэтажных и 7 одноэтажных дач и проведен водопровод.

В 1926 г. в Теберде побывало 2,1 тыс. чел., что превышало более чем в два раза все население курорта. В том же году Северо-Кавказский крайисполком выделил на курортное строительство 30 тыс. руб., на которые были «восстановлены из разрушенного состояния» бывшая дача Смирнова» – курортная гостиница «Джамагат» (45 комнат, 75 койко-мест) и бывшая дача Омельченко – филиал пансионата «Алибек» (16 комнат, 30 койко-мест). По инициативе Курортного управления было организовано регулярное автобусное сообщение Невинномысск - Курорт Теберда.

В мае 1927 г. были поставлены задачи: не допустить самовольного захвата строительных участков на территории курорта; организовать рынок; создать рентгеновский кабинет; снизить страховые отчисления от санаториев и пансионатов; установить границы курортной зоны; отремонтировать Военно-Сухумскую дорогу.

Несмотря на определенные трудности того времен курорт Теберда в конце 1920-х гг. был переполнен в летнее время больными и отдыхающими, а качественные показатели результативности санаторно-курортного лечения достигали внушительных чисел (94,4% больных и отдыхающих выписались с улучшением).

Таким образом, к концу 1920-х гг. благодаря энергичным мерам, предпринятым властями советского Карачая, тебердинский курорт практически был восстановлен, что дало новый импульс к его развитию, произошедшему в последующие годы.

 

 

Журтова А.А.

Становление и развитие советского кавказоведения

в 1917-1920-х гг.

История исторической науки в советском обществе непосредственно вписывается в историю формирования и функционирования новой государственной и интеллектуальной элиты и советской номенклатуры

[10]

.

С 1920-х годов осуществлялась активная государственная политика в деле трансформации старой системы исторического образования и научно-исследовательской деятельности на новых основах.

Пройдя сложный путь становления в имперский период, отечественное кавказоведение обрело в 20-е годы XX века новые методологические основы и организационные формы.

В 1917 г. в системе Российской академии наук был создан первый региональный исследовательский центр – Кавказский историко-археологический институт. В мае–июне 1920 г. на территории освобожденного Северного Кавказа возобновили работу экспедиции Академии Наук.

В мае 1920 г. в г. Владикавказе был создан Северо-Кавказский краевой горский научно-исследовательский институт краеведения с отделениями в Москве и Ленинграде. Он просуществовал до 24 ноября 1926 г., когда распался по автономным областям

[11]

.

Как подчеркивает Э.А. Шеуджен, нa смену отдельным энтузиастам, на свой страх и риск ведущим исследования по истории и этнографии народов Северного Кавказа в дореволюционный период, пришла планомерная работа научно-исследовательских учреждений

[12]

. Первое десятилетие «новой эпохи», по её мнению, несмотря на объективные трудности стало «золотым веком» для северокавказского краеведения: складывалась его структура, происходило интенсивное накопление источников, развивалась исследовательская проблематика, широко издавались периодические издания.

Главная идеологическая задача, стаявшая перед советским руководством в первые годы существования СССР, заключалась в дискредитации свергнутого политического режима и подчеркивании выдающегося значения завоеваний Октябрьской революции

[13]

. Демонстрация откровенной неприязни к имперской политике была характерна практически для всех исторических работ 1920-х годов.

Главным направлением утверждения новой концепции исторической науки в России стала борьба за марксизм в качестве теоретической и методологической основы изучения мировой и отечественной истории. Она охватила все отрасли и разделы исторической науки

[14]

. На страницах журналов «Революция и горец», «Историк-марксист» и др. предпринимались первые попытки рефлексии исторической науки о «качестве» соблюдения в исследованиях марксистской методологии, активно звучали призывы покончить с преемственностью между советской и имперской историографией.

В 20-х гг. ХХ в. начался процесс разработки основных проблем истории региона, публикации первых обобщающих работ, закладывались основы развития национальных историографий северокавказских народов.

 

 

Зельницкая (Шларба) Р.Ш.

Процессы социокультурной модернизации в Карачае

в первые десятилетия советской власти

(по дневникам Е.Н. Студенецкой 1934 г)

Данное сообщение будет посвящено социокультурным процессам в первые десятилетия установления советской власти в Карачаево-Черкессии. После длительного перерыва с 1906 г. сотрудники ГМЭ народов СССР возобновили экспедиционно-исследовательскую деятельность на Северный Кавказ. После К.А. Иностранцева изучением карачаевцев занялась научный сотрудник музея, а с 1936 г. зав. отд. этнографии народов Кавказа Е.Н. Студенецкая. В 1934 г. она впервые посетила Балкарский район (К.-Б.А.О) и Карачаевскую область – районы: Мало-Карачаевский и Микоян-Шахарский (Большой Карачай). В ходе экспедиции ею были охвачены 17 пунктов.

Кроме сбора этнографических коллекций, Е.Н. Студенецкая занималась сбором иллюстративного материала, работа в архивах как районных, сельских, а так же личных. В ходе собирания этнографического материала было отмечены изменения, произошедшие после установления советской власти в социальных отношениях: «наличия, так называемой, «молочной подати», которую платили князям, уже здесь нет» – отмечает она в кратком отчете. Некоторые изменения произошли в формах взаимопомощи [Ф 11, оп. 1, д. №4, л. 57–58, 67]. Е.Н. Студенецкой были изучены свадебная обрядность и религиозные верования, как в советский, так и в дореволюционный периоды. Кроме того, изучались традиционные обряды, связанные со скотоводством, которые в советский период пережили определенную трансформацию и стали элементом развлечения колхозников во время сельхозработ. Так, фигура аксакала и его маска использовались в качестве шуточного персонажа, на самой маске появляется надпись «Да здравствует советская власть!». Некоторые изменения произошли и в выборе жениха. Например: «Есть специфика отношений, например шофера. Народ не только технически грамотный, но бывает много видевший, развитый – особый вид интеллигенции. За него пойдет (выйдет) и девушка с высшим образованием» [Ф. 11, оп. 1, д. 14, л. 20]. Это сообщение информанта говорит о появлении новой большой социальной группы, включающей в себя  представителей образованной интеллигенции с высшим образованием, не всегда с дворянским происхождением, а также тех, кого можно назвать «грамотными» (агрономы, зоотехники, работники МТС, врачи, работники сельсоветов). Представители этой группы пользовались успехом у обоего пола. Интерес к шоферам связан с тем, что они обладали особым навыком – умели водить машину. То, что машины не находились в их личной собственности, значения не имело.

Изменения коснулись конструктивных особенностей жилища (стали появляться ранее неизвестные в Карачае каменные дома), в манере одеваться (появляется, так называемый, «русский стиль», особенно в молодежной среде).

Большие изменения были замечены в Мало-Карачевском районе, который был заселен после установления советской власти. Интересные сведения о переселении горцев на плоскость были получены в ходе работы в архиве отдела землеустройства ОБЛЗУ. В этом «новом» районе, по словам Е.Н. Студенецкой, были наиболее развитые колхозы и «реконструированный» быт.

К 1934 г., по словам информантов, в Карачае наблюдается распад больших семей. Например: «Одна семья в Учкекене состояла из 50 человек. Она распалась после революции», – читаем в дневнике [Ф. 11, оп. 1, д. №9, л. 21].

 

 

Идрисов Ю.М.

Концепция мусульманского социализма накануне и в годы гражданской войны

В поисках альтернативы космополитизму социал-демократов дагестанская интеллигенция всё большее внимание уделяла феномену ислама. Внимание к нему требовало и сугубо мусульманское мировоззрение большей части дагестанского населения. Религиозная идентичность обострялась осознанием политического и идеологического давления европейских государств на мусульманский мир. В этих условиях, по словам С. Габиева, «само время поставило перед мусульманской интеллигенцией задачу: либо принять целиком культуру Запада, либо возродить и продолжить свою чисто исламскую культуру. Если же ни то, ни другое невозможно иметь в чистом виде создать новую претворив в теократизме ислама европейский рационализм»

[15]

. Для неоднократно подчёркивавшего в тот период свою религиозность С. Габиева был очевиден выбор в пользу последнего решения. Социалистическую составляющую политического кредо дагестанского революционера в досоветский период невозможно отделить от мусульманской составляющей.

Мусульманское вероучение настолько глубоко укоренилось в общественном сознании мусульман, что даже мало религиозные лица и даже атеисты не могли игнорировать  сформированные им социальные парадигмы. Потому на рубеже 1900-х и 1910-х гг. стремясь сделать социализм  более понятным народным массам и одновременно найти союзников в среде духовенства,  представители российской мусульманской интеллигенции всё чаще говорили о сходстве социализма с ранним исламом. Значительный интерес к данному вопросу проявил также А. Цаликов, который вместе с  С. Габиевым вывел формулу мусульманского социализма, сводившуюся к следующим пунктам:

1. Мусульманский социализм не имеет ничего общего с панисламизмом;

2. Коран и шариат не противоречат идеям коммунизма, поэтому горцы пойдут по социалистическому пути развития;

3. Социализм очистит ислам от всего наносного, что в него привнесли угнетатели трудящихся;

4.В конкретных условиях социальной революции значительная часть шейхов и мулл – естественные союзники социалистов;

5.Горцы ещё не готовы к коммунизму, сначала нужно провести расслоение в горской среде, практически приспособить коммунистические принципы к традициям и быту горцев, а это долгий процесс.

6.Общественная практика горцев знает самобытные примеры демократического устройства жизни. По мнению А. Цаликова наиболее яркий и совершенный пример дала в этом отношении Черкесия в виде «Меджлиса Великого свободного заседания».

     Идею о необходимости синтеза ислама и социализма отстаивали Г. Бамматов, М. Вахитов и будущий секретарь А. Цаликова на посту председателя  Всероссийского мусульманского бюро («Милли шуро») М. Султан-Галиев

[16]

. Именно последнему принадлежит заслуга в окончательном оформлении основных постулатов мусульманского социализма за что он получил прозвище «отца революции третьего мира».

На наш взгляд,  выдвинув идею создания мусульманского социализма, севверокавказские интеллектуалы начала XX в.  предвосхитили тезис известного французского коммуниста, перешедшего в ислам, Роже Гароди о том, «что народ, выбирающий социализм не обязан заимствовать иностранное, а должен черпать из того, что имеется в его собственной истории»

[17]

.

 

 

Казиева Л. Д., Чотчаев Д.Д.

Роль  У.Д. Алиева  в развитии науки и просвещения

Северного Кавказа

Настоящая статья посвящена одному из выдающихся северокавказских просветителей, ученому и государственному деятелю Умару Джашуевичу Алиеву. Его жизненный путь и творческое наследие представляют значительный интерес для исследователей истории и культуры Северного Кавказа и Карачаево-Черкесии.

У.Д. Алиев родился 25 августа 1895 г. в старинном карачаевском ауле Карт-Джурт в семье Джашу и Сыйлыкыз Алиевых, в которой было 6 сыновей и 2 дочери. Как свидетельствуют источники, в раннем возрасте у него появилась тяга к учению. В шестилетнем возрасте им самостоятельно была усвоена русская азбука. Он учился в Карт-Джуртском одноклассном училище с четырехгодичным сроком обучения, затем в мусульманских школах Балкарии и Дагестана. Кроме того, с ним занимались частные преподаватели – знатоки арабской философии, логики и филологии. Хорошо усвоил восточные языки и арабские науки. В 1915 г., успешно сдав экзамены на звание преподавателя восточных языков, Умар Алиев начал свою преподавательскую деятельность.

После установления советской власти У.Д. Алиев сыграл важную роль в культурном строительстве в национальных районах страны, являясь одним из его организаторов. Первым и важнейшим шагом в этом направлении стала разработка нового алфавита, который мог бы заменить арабскую графику. Существовавший арабский алфавит характеризовался многозвучием, имел сложнейшую транскрипцию, а потому был малодоступным. Перед учеными встала задача выработать новую орфографию, терминологию и графику для выражения звуковых особенностей многочисленных языков Северного Кавказа.

В 1921 г. У. Алиев представил на рассмотрение участников совещания ученых-востоковедов в Москве созданный им проект алфавита карачаево-балкарского языка на основе латинской графики, который получил одобрение специалистов. В 1924 г. на основе этого алфавита был издан букварь «Elibler»

[18]

.

В 1922 г. по решению высших органов власти У.Д. Алиева включают в состав специальной комиссии по реформе арабского алфавита, вводят в правление Восточного издательства (впоследствии Центриздата) при ЦК ВКП(б). У.Д. Алиев ведал такими вопросами, как постановка преподавания нового алфавита в учебных заведениях всех типов, подготовка учителей, наборщиков, корректоров, стенографистов, редакторов, а также организация издательств научной и учебной литературы, периодической печати на   основе новой графики. Кроме того, в компетенцию У.Д. Алиева входил целый ряд иных проблем, связанных с возрождением национальных культур. Об этом в своей работе «Латинизация письменности горских народов» он писал, что «в 1922 (в июле месяце) при Наркомнаце была организована специальная комиссия… для разработки и создания письменности на латинской основе для народов Советского Союза, имевших ранее письменность на арабской основе. В 1923 г. в Карачае были уже организованы курсы по подготовке к латинской графике»

[19]

.

У.Д. Алиев в своих выступлениях на форумах, в многочисленных статьях и научных работах говорил и писал о принципах создания нового латинского алфавита, об обучении горских детей родному и русскому языкам, об издании общественно-политической, научной и художественной литературы, а также учебников на родных языках. Во многом благодаря ему, к концу 20-х гг. ХХ в. Карачай и Балкария, а также другие районы Северного Кавказа перешли на латинскую графику.

Огромное значение У. Алиев придавал русскому языку, который он считал единственным языком межнационального общения, способствующим приобщению кавказских горцев к достижениям мировой культуры.

Большую роль просветитель сыграл и в открытии школ в Карачае и других местах Северного Кавказа.

Таким образом, У.Д. Алиев – выдающийся просветитель, ученый, педагог – внес огромный вклад в просвещение и науку карачаево-балкарского и других горских народов.

 

 

 

Каппушев Н.Б.

Начальный этап становления  советской судебной системы

в Карачаево-Черкесии

Создание советских судебных органов на территории современной Карачаево-Черкесии началось уже в первой половине 1918 г., после перехода власти к большевикам. В тот период, в основном, судебные функции осуществлялись революционными трибуналами. Тогда же было положено начало и организации в регионе  советской адвокатуры (в терминологии того периода – «правозащитников») Однако кратковременность существования Советской власти в тот период (несколько месяцев) не позволила им развиться в полной мере.

С весны 1920 г., после вторичного утверждения Советской власти в Баталпашинском отделе, на территории региона была создана сеть судебных участков, возглавляемых народными судьями.

Определенные изменения система судопроизводства претерпела в связи с восстанием, охватившим казачьи и горские селения летом-осенью 1920 г., а также последовавшим за этим выделением Карачая в отдельную административную единицу – национальный округ в составе Горской АССР.

После образования  объединенной Карачаево-Черкесской автономной области, в марте 1922 г., на новых условиях  была воссоздана единая система судебно-следственных органов. Согласно положению, в своей деятельности советский народный суд автономии до сентября 1922 г. подчинялся отделу юстиции местного ревкома. Возглавлял отдел (с 1.03.1922 г.) выпускник юридического факультета Императорского Московского университета (ныне МГУ), Магомет-Гирей Бахты-Гиреевич Мансуров. Совнарсуд возглавил выпускник того же факультета - Бек-Мырза Хаджи-Мырзаевич Крым-Шамхалов.

Областной суд подразделялся на семь участковых Народных судов. Суды 1-го и 2-го участка располагались в Баталпашинске, 3-го – в а. Эльбурган, 4-го в ст. Зеленчукской, 5-го в с. Ташкепюр (Каменномост), 6-го – в с. Эльбрус (часть с. Карт-Джурт, в то время выделенная в отдельный сельский совет). Существовал также отдельный суд Малокарачаевского округа, располагавшийся в Кисловодске, где находились и все остальные учреждения округа.  Каждый участковый суд возглавлялся народным судьей, в штат входили также народный следователь, секретарь, переписчик (делопроизводитель) и курьер.

Судебные функции исполняли и особые сессии при областном отделе юстиции. Они состояли из председателя сессии, секретаря, делопроизводителя и переводчика.

С осени 1922 г., с упразднением отделов юстиции при ревкоме, совнарсуд КЧАО стал напрямую подчиняться вышестоящему суду, то есть Верховному Суду РСФСР.

В 1926 г., после разделения Карачаево-Черкесии на три отдельных субъекта: Карачаевскую автономную область, Черкесский автономный округ и Баталпашинский район, объединенный суд Карачая и Черкесии некоторое время функционировал как общий для частей бывшей КЧАО. Создание же отдельных судов для вновь образованных автономий началось с 1927 г.

Наряду с советским народным судом, в марте-ноябре 1922 г. в Карачаево-Черкесии функционировал революционный трибунал, в компетенцию которого входило рассмотрение наиболее опасных, «контрреволюционных» дел.

                                                 

 

Каппушев У.Б.

Начальный этап становления органов государственного контроля в регионе Верхней Кубани (1920-1922 гг.)

Приход к власти большевиков в октябре 1917 г. повлек за собой самые значительные трансформации в государственном аппарате Российского государства. Сломав прежнюю систему управления, новая власть с первых же дней начала выстраивать свою собственную вертикаль.

Непрофессионализм некоторых новых чиновников справедливо вызывал значительные нарекания со стороны населения. В то же время слабость самой власти, неразбериха, перманентные боевые действия на значительной территории давали возможность для многих служащих использовать свое служебное положение в корыстных целях, заниматься хищениями, нарушать права граждан и т.д.

Именно с целью пресечения подобных явлений Советское руководство приняло решение создать специальный орган, который должен был осуществлять контроль за деятельностью государственных учреждений и пресекать любые нарушения «революционной законности». Созданный контрольный орган получил название – рабоче-крестьянская инспекция. 7 февраля 1920 г. ВЦИК принял декрет  «О Рабоче-Крестьянской инспекции». В задачи РКИ входила борьба с бюрократизмом и волокитой в советских учреждениях и общественных организациях, контроль за проведением в жизнь в центре и на местах декретов и постановлений Советской власти, надзор за законностью в управленческой деятельности и за своевременным рассмотрением во всех звеньях государственного аппарата заявлений и жалоб граждан. Органы РКИ по результатам ревизий, обследований и наблюдений обязаны были представлять на рассмотрение центральных и местных властей конкретные предложения об упрощении государственного аппарата, упразднении параллелизма в работе, бесхозяйственности, канцелярской волокиты, а также о преобразованиях всей системы управления в тех или иных областях государственного строительства.

К концу 1920 г. население Верхней Кубани проживало в двух различных субъектах. Карачай с 17 ноября 1920 г. вошел в состав Горской АССР на правах национального округа, в то время как «горцы Зеленчуков» и русско-казачье население, по-прежнему, оставались в границах Баталпашинского отдела Кубано-Черноморской области. В каждом из субъектов были созданы свои инспекции: Карачаевская окружная и Баталпашинская отдельская. Учитывая, что архивные материалы сохранились лишь по Карачаевской РКИ, в статье речь пойдет о становлении именно данного учреждения.

С 1921 г. началось создание структур РКИ на Северном Кавказе. Уже к весне они были созданы во всех округах ГАССР, в том числе и в Карачае. Следует отметить, что задачи, возлагаемые на инспекцию, требовали довольно разветвленной структуры. В состав Карачаевской окружной инспекции к июню 1921 г. входили следующие отделы: фактической ревизии, предварительной ревизии, летучей ревизии, а также бюро жалоб и заявлений. Имелась также в инспекции и канцелярия. Всего штат РКИ Карачая на тот момент насчитывал 27 человек:  управляющий, четыре заведующих отделами (входило и бюро жалоб), 4 старших  инспектора, у каждого из которых было по одному помощнику.

Говоря о кадровом составе самого отделения с этнической точки зрения, следует отметить, что большинство его сотрудников были русские, евреи, армяне и т.д. Лишь должность руководителя была доверена представителю титульной нации К.-А.А. Курджиеву.

Подводя итог вышесказанному, можно отметить, что структуры  рабоче-крестьянской инспекции были созданы в регионе Верхней Кубани вскоре после стабилизации политической ситуации. Деятельность региональной инспекции имела многогранный и разносторонний характер и пользовалась большим доверием населения.

 

 

Клевцова О.В.

Образовательная политика большевиков на территории Северного Кавказа в первые десятилетия советской власти

События Октябрьской революции 1917 г. затронули все сферы жизни общества. Колосальные изменения произошли в народном образовании. Царскому правительству не удалось справиться с проблемой безграмотности населения страны. По данным Всероссийской переписи населения 1897 г. процент грамотных был крайне низок. Особенно сложной была ситуация в национальных окраинах. Так, на территории  Кабарды грамотных числилось около 3,2%, Адыгее – 7%, Балкарии – 1,4%, в Чечне – 1,2%, в Ингушетии – 0,8%.

[20]

С приходом к власти большевиков из системы образования исключается всё религиозное влияние, старые органы управления школой ликвидировались и создавались новые. Правительством была поставлена цель – сделать образование доступным и всеобщим. Принимается целый ряд законопроектов: «О передаче дела воспитания и образования из духовного ведомства в ведение Народного комиссариата по просвещению» от 1917 г, «О свободе совести, церковных и религиозных обществах» от 1918 г. и многие другие. Из системы образования, с целью привлечение детей, исключалась бально-рейтенговая система, разрешалось совместное обучение.

 В ходе изучения темы реформирования системы образования в первые десятилетия советской власти мы обратились к процессам, которые происходили на территории Северного Кавказа.

Еще до прихода к власти большевиков в мае 1917 г. на I съезде представителей горских народов Кавказа был представлен план реформирования системы образования. С. Габиев озвучил основные направления реформы. Ввести всеобщее, обязательное и бесплатное образование, изучение ремесел, а также тюркского, арабского и русского языка.

Создание воскресных школ, проведение пропаганды- все это должно было привлечь в школы больше народа. Решение дефицита педагогических кадров планировалось путем открытия специальных курсов и семинарий.

После революции и Гражданской войны на территории Северного Кавказа начался бурный процесс организации дошкольного воспитания. К 1921 г. число детских садов достигло 222.  Но из отсутствия бюджетных средств активность снижается. Процесс открытия школ I ступени также приостанавливается. Сокращается и число школ II ступени. Основной причиной закрытия учебных заведений является дефицит бюджета и не способность местных органов власти поддержать зарождающуюся советскую школу. Наблюдается процесс замещения изолированной школы II ступени и создание школы 9-летки. Такие школы становятся более популярными у населения. Их число неуклонно растет.

Материально-техническое оснащение школ было плохим. После гражданской войны здания сильно пострадали. У нового правительства отсутствовали деньги на проведение ремонтных работ. Большинство школ располагалось в домах местных жителей, помещения были не пригодны для проведения занятий. Такая тенденция была характерна для всей страны.

В ходе исследования мы пришли к следующим выводам. В первые десятилетия советской власти на территории Северного Кавказе не удалось справить с поставленной целью – распространить в кратчайший срок всеобщее образование. Значительная часть населения оставалась далека от просвещения. Школьные помещения находились в крайне ветхом состоянии и  испытывали дефицит книг, канцелярских принадлежностей. Открытым оставался вопрос дефицита педагогических кадров. Родители не стремились приобщать к образованию детей, особенно девочек. Итог: школьная система на начальном этапе была крайне не совершенна и требовала колоссальной материальной поддержки со стороны государства.

 

 

Койчуев А.Д.

Развитие образования в Карачае и Черкесии в условиях установления советской  власти в 1920-1940 гг.

В докладе рассматривается состояние образования в Карачае и Черкесии в досоветский период и разительные перемены, которые произошли в 1920-1940 гг.

Количество учеников из среды горцев до революции было, в целом, невелико, равно как и светских образовательных учреждений.

До установления советской власти у большинства народов Карачая и Черкесии своей письменности не было. Исмаилом Акбаевым была разработана письменность  на карачаевском  языке на основе  арабской графики. Он  в 1916 г. подготовил учебник «Ана  тил» («Родная речь»), который в том же году был издан в городе Тифлис с тиражом две тысячи экземпляров для карачаевских и балкарских школ. По этому букварю учились в школах Карачая и Балкарии  с 1916 года  по 1924 годы.

Вопрос об изучении родного языка в горских школах не был положительно  решён  вплоть  до установления Советской власти, так как царское самодержавие не проявляло интереса к созданию у народов Северного Кавказа своей письменности и обучению их  на родном языке.

         Как мало уделялось внимания просвещению горцев при царизме, наглядно показывают материалы официального отчета правительству за 1914 год попечителя кавказского учебного округа. Во всех мужских гимназиях и прогимназиях обучалось 14 737 человек. Из них ученики-горцы составляли всего 230 человек, или 1,6 процента. В 25 реальных училищах учились 8 310 человек, а процент учащихся горцев составлял 6,3. В технических училищах учеников горцев было 23 человека, что составляло 3,3 процента. В промышленных училищах (их 23 в округе) обучалось 1925 человек, горцев было 43 человека, или 2 процента. Всего в средних общеобразовательных и профессиональных учебных заведениях учащихся горцев было 3,06 процента. Такая же картина наблюдалась в отношении начального образования. При контингенте учащихся Северного Кавказа 374 444, горцев училось 8 497, что составляло 2,2 процента.

  Ко времени установления советской власти  грамотность в Карачае по сравнению с другими национальными  областями было  незначительно выше. Среди карачаевцев - 6,7 %, балкарцев - 0,9 %, кабардинцев - 2%, чеченцев - 0,9 %; несколько выше была грамотность в Осетии 14,71%, Адыгее - 11,5 %, а в русских округах наблюдалась совсем иная картина. Например, в Черноморском - 43,7 %, в Донском - 42,8 %.

   После установления советской власти в 1920-1930-х гг., как и во всей стране, в Карачае и Черке­сии в основном была ликвидирована безграмотность и малогра­мотность.

Для ускоренной подготовки пар­тийных и советских кадров для автономных республик и областей Коммунистической партией и Советским правительством была со­здана сеть учебных заведений – партийных и советских школ, а в Москве был открыт Коммунистический университет трудя­щихся Востока (КУТВ), в котором с 1922 г. учились и представители Карачаево-Черкесской автономной области. В 1922 г. открылась Ка­рачаево-Черкесская советско-партийная школа. В 1926 г. в Ростове-на-Дону был открыт Северо-Кавказский коммунистический университет.

В 1923 г. в КЧАО в ста­нице Баталпашинская (административном центре) было открыто первое на Северном Кавказе среднее специ­альное учебное заведение – педагогическое училище.

В 1933 г. в г. Микоян-Шахар был открыт педагогический рабфак, призванный обеспечить подготовку молодёжи КАО и ЧАО к поступлению в высшие педагогические учебные заведения. Развитие сети рабфаков дало возможность увеличить контингент представителей горцев, обучаю­щихся в вузах. Так в 1937 году он уже составил: в индустриальных вузах РСФСР - 24,6 %, сельскохозяйственных вузах - 19, 8 % педа­гогических вузах - 20,4 %, медицинских - 23,5 %, экономических - 32,5%, художественных - 32,5 % .

В 193 -1937 учебном году в школах КАО работали 728, в школах ЧАО - 526 учителей. В 1932 г. в г. Микоян-Шахар была открыта Карачаевская фельдшерско-акушерская школа с тремя отделениями, которая  позже была преобразована в медицинское училище. В 1932 г. был открыт в КАО Первомайский зооветеринарный техникум, а в Черкесии - живот­новодческий техникум. В Карачае к началу Великой Отечественной войны успели сделать шесть выпусков, подготовив 150 специалистов  горного  животноводства. К началу 1940-х г.  в Карачаевской  автоном­ной  области  работало  175 агрономов и зооветеринарных ра­ботников высшей и средней квалификации. Черкесский зооветери­нарный техникум за 6 лет своей деятельности (1934-1940) подго­товил и выпустил 64 зоотехника.

Первое высшее учебное заведение в Карачае – учительский институт – было открыто в 1938 г., в  Черкесии в 1939 г. Они давали неполное высшее образование. Высшее учебное заведение, кото­рое давало полное высшее образование – Карачаево-Черкесский педагогический институт – был открыт в 1940 г. в г. Микоян-Шахаре для обеих областей.

Таким образом, после установления Советской власти большое  внимание уделя­лось  развитию  народного  образования в целом по всей стране, в том числе и в национальных окраинах. На при­мере народов Карачаевской и Черкесской автономных областей  видно, что за короткий  срок было проведена большая работа по ликвидации  безграмотности  и малограмотности населения, открытию школ,  сети  средних и высших специальных учебных заведе­ний. Наряду с этим, в целях  подготовки  специалистов для быстро раз­вивающихся промышленностей Карачая  и  Черкесии  в этот же пе­риод  многие специалисты  готовились в различных вузах России. В 1920-1940-е гг. в Карачае и Черкесии в развитии общего, среднего и высшего  образования произошли разительные перемены. В этот же период в КАО и ЧАО  неузнаваемо  изменилась социальная структура населения, сформировалась  педагогическая, научная,  техническая, сельскохозяйственная и творческая интеллигенция.

 

 

Кратова Н.В.

Источники по государственной антирелигиозной политике

на Северном Кавказе в 1920-е годы

Собранные в Центре документации Новейшей истории Ростовской области (ЦДНИ РО) и Государственном Архиве Ростовской области (ГА РО), Государственном Архиве Российской Федерации (ГА РФ), Российском Государственном Архиве Социально-политической истории (РГАСПИ)  источники по проблемам государственно-конфессиональных отношений являются, в основном, документами делопроизводственного характера. Это директивы и циркуляры ЦК РКП(б)/ВКП(б), протоколы заседаний и постановления Бюро и Секретариата Северо-Кавказского краевого комитета РКП(б)/ВКП(б), Исполкома Северо-Кавказского края, отчеты областных и окружных исполкомов материалы различных совещаний, докладные записки, справочные материалы. Характер источников определяет их информативность и достоверность. Выполнение центральных директив, подготовка заседаний и совещаний краевых руководящих органов, выработка соответствующих решений требовали проведения большой работы по сбору и анализу информации. В связи с этим огромный интерес представляют приложения к протоколам заседаний партийных и советских органов, доклады на проводимых совещаниях. Материалы готовились как специальными комиссиями, так и краевыми органами ОГПУ. Записки Политического управления отличаются полнотой и информативностью. Особое внимание в этих документах уделяется реакции населения на действия Советской власти, на различные ситуации, возникающие в связи с деятельностью религиозных объединений.

Изучение  конфессиональной сферы в Северо-Кавказском крае активизировалось после 1926 года, когда в соответствии с установкой на усиление атеистической пропаганды государственные структуры, так или иначе взаимодействующие с религиозными конфессиями, начали собирать соответствующую информацию. В итоге был накоплен значительный материал о положении религиозных объединениях в регионе. Значительный объем информации был собран краевым Союзом безбожников. Содержание крупных религиозных мероприятий фиксировалось в специальных записках.

Значительное количество источников посвящено проблеме создания и деятельности в крае структур, на постоянной основе занимающихся изучением религиозной ситуации и последовательно проводящих принципы государственной политики по отношению к религии, в первую очередь Антирелигиозной комиссии, а также Союза безбожников.

Большой интерес представляют материалы совещаний и конференций. Сохранились документы Краевого совещания деятелей юстиции на Юго-Востоке России 26-28 февраля 1921 года, Пленумов Национальной комиссии СККК ВКП(б) 14-16 июня 1927 г. и 16 октября 1928 г.

Имеется большое количество документов по отдельным проблемам государственно-конфессиональных отношений, которые решались партийными и советскими органами. Много внимания уделялось вопросам закрытия, открытия и передачи культовых зданий. На Бюро и Секретариате крайкома, на заседаниях исполкома рассматривались также проблемы регистрации религиозных обществ, обложения налогом мусульманского духовенства, празднования религиозных праздников, лишения религиозных деятелей избирательных прав, использования закята, а также некорректного проведения атеистической работы.

 

 

Кулаев Ч.С.

Белый и красный террор на Северном Кавказе в 1917-1918 годах

В 1917 г. в России произошла Октябрьская революция, открывшая новую эру в истории человечества. Революция победила потому, что её возглавлял российский пролетариат, который обладал огромным опытом борьбы, создав под руководством В.И. Ленина свою политическую партию – партию большевиков и стал движущей силой всего социально-политического развития страны. Союз рабочих и крестьян, возглавляемый рабочими, воплотился в Советах – новой форме революционной государственной власти.

В октябре 1918 г. В.И. Ленин проанализировал первые уроки защиты Советской власти и произнёс знаменитые слова: «Всякая революция лишь тогда чего-нибудь стоит, если она умеет защищаться»

[21]

.

Октябрьская революция 1917 г. вынуждена была защищать себя буквально на следующий день после победы. 26 октября (8 ноября) начался антисоветский мятеж Керенского-Краснова. Через три дня в Петрограде вспыхнул юнкерский мятеж. В конце декабря 1918 г. на Дону и Южном Урале выступили против Советов казачьи войска атамана Коледина и Дутова. Вслед за этими и другими контрреволюционными мятежами началась иностранная интервенция.

Революция победила в центре России, но быстро распространялась по всей стране, в том числе на Северном Кавказе, где стали возникать Советы рабочих, солдатских и крестьянских депутатов. В условиях установления новой государственности в 1917-1918 годы на Северном Кавказе большую опасность представлял белый и красный террор. Террор – латинское слово – страх, ужас, означает «устрашать», «запугивать», «деморализовать».

Большую роль по ликвидации террора на Северном Кавказе сыграли первый и второй съезды народов Терека. В нём приняли участие лучшие представители партии и народов всех республик, как С.М. Киров, Г.К. Орджоникидзе, С.Г. Буачидзе, С.Г. Мамсуров, Ю.Г. Пашковский, Г.Г. Анджиевский, Н.Ф. Гикало, С.А. Такоев и др.

Как по всей России, одной из главных причин террора на Северном Кавказе, стал кризис общественно-политической, государственной системы. Происходила быстрая смена политической системы, национальных, духовных и нравственных идеалов и ценностей. У большинства трудящихся не было элементарного образования, норм морали и культуры.

В целом террористические акты и политика, основанная на страхе и ужасе в 1917-1918 гг. на Северном Кавказе включала такие элементы, как насилие во всём многообразии, в том числе и расстрелы, зачастую ни в чём неповинных людей. Народы Кавказа все хорошо знают масштабные и трагические последствия террора.

Любой житель планеты должен знать, что террор – преступление, которое следует осуждать, независимо от того, кто его совершил – красные или белые. Период борьбы с белым и красным террором в 1917-1918 годах на Северном Кавказе чётко учит, что с любым террором следует бороться.

Мамсиров Х.Б.

Северокавказская горская интеллигенция в эмиграции в 1920-1930-е гг.: анализ модернизационной стратегии и тактики большевиков

В ходе любой модернизации возникает дисгармония между культурными, политическими и экономическими ценностями, разделяемыми разными социальными группами. В полиэтничных странах модернизация способствует обострению национального вопроса. Не стала исключением и Россия. Разрушительными последствиями процесса модернизации стали конфликтность и рост социальной и межэтнической напряженности.

В революции 1917 г. большевики победили потому, что их лозунги отражали желания масс - немедленное окончание войны и обещание справедливого мира с правом национального самоопределения вплоть до отделения. Весьма значимы результаты в повышении уровня образования населения национальных регионов страны, которые, относятся, без сомнения, к успехам советской власти.

Отход от демократических принципов образования СССР и межнациональных отношений, и переход к воплощению сталинской идей автономизации привели к созданию скорее унитарного, чем федеративного государства.

Деструктивные последствия имела и политика большевиков по ликвидации «бывших эксплуататорских классов», в результате которой, и без того слабая интеллектуальная смычка между социальными верхами и низами российского общества была окончательно разрушена. Дворянская интеллигенция, вынужденная преимущественно эмигрировать за границу, окончательно лишилась возможности общения с народом.

Предметом настоящего анализа являются те представители горской интеллигенции, которые не приняли советской власти и после гражданской войны эмигрировали. Но не их личные судьбы. Нас интересует их тяжелый путь самопознания, соотнесение ими судеб и перспектив горских народов и будущего культур, как с большевистской модернизацией, так и с мировыми модернизационными процессами, свидетелями которых они стали в эмиграции.

Как представляется, эта деятельность, вылившаяся в издание специальных журналов и газет, стала для многих горских эмигрантов основным смыслом их бытия. Результаты осмысления и широкого исторического контекста, отраженного в истории горских народов, и горестной истории завершившейся гражданской войны, и перспектив развития полученной от большевиков автономии подробно рассматривались в статьях и публикациях, различных дискуссиях. Их целью являлся анализ как модернизационной стратегии и тактики большевиков, конкретной политики, так и результаты их воплощения. В их ранее недоступных работах отражено отношение к внутренней логике развития как политического, так и исторического процесса, отличающееся серьезными расхождениями в теоретическом обосновании, проблематике с работами, выходящими в СССР.

 

 

Месхидзе Дж.И.

Абдул Меджид Чермоев и Пшемахо Коцев: исторические портреты

Ряд вопросов, касающихся национально-государственного строительства периода 1917–1924 гг. на Северном Кавказе, несмотря на обширную историографию темы, остается недостаточно освещенным. К ним относится и проблема «личного фактора» в многосложных процессах и событиях той эпохи. В данном случае речь идет о двух политических лидерах, с именами которых, прежде всего, связано существование и функционирование независимой Демократической Республики Горцев Северного Кавказа и Дагестана (май 1918 – май 1919 гг.), ее «рассвет» и «закат».

Когда в марте 1917 г. сложились объективные политические, экономические и исторические предпосылки, народы Северного Кавказа встали на путь создания национальной государственности. Одним из организаторов I Съезда горских народов Кавказа(1–10 мая 1917 г.), на котором был провозглашен Союз Объединенных Горцев Кавказа, являлся нефтепромышленник и общественный деятель Абдул Меджид (Тапа) Чермоев (1882, Грозный – 1937, Лозанна); он и стал избранным председателем Центрального комитета новой политической единицы. После прихода к власти в России большевиков, Союз Горцев в ноябре 1917 г. был преобразован в Республику Горцев. Его целью декларировалось устроение государства на демократических началах, обеспечение его полной независимости и ограждение от разгоравшейся гражданской войны. Центральный комитет был реорганизован в правительство республики во главе с А.М. Чермоевым; в состав кабинета, в качестве министра внутренних дел, вошел авторитетный юрист Пшемахо Коцев (1884, сел. Бабуково, Нальчикский округ Терской области 1962, Стамбул). В апреле 1918 г. правительство выступило с обращением к Турции, к Германии и другим странам Европы с просьбой о признании, а в мае – на Батумской конференции провозгласило «Декларацию об объявлении независимости Демократической Республики Горцев Северного Кавказа и Дагестана (Горской Республики)». Премьер-министром республики был избран А.М. Чермоев, на которого легла главная ответственность за создание единой системы власти, оформление внешних границ, организацию дипломатической работы. Однако в декабре 1918 г. правительство подало в отставку, его сменило новое – возглавленное П. Коцевым. В феврале 1919 г. на территорию Северного Кавказа вступили войска генерала А.И. Деникина, не признавшего ни статуса автономии горцев в составе России, ни их самостоятельности вне ее рамок. Не обладая достаточными военными, экономическими, финансовыми средствами для противостояния Добровольческой армии, Горская Республика не дождалась и реальной помощи со стороны держав Антанты. Ввиду политических разногласий, в мае 1919 г. правительство П. Коцева подало в отставку, а парламент республики был распущен. Горское правительство перебралось в демократическую Грузию, где активно действовало как по линии военной, так и по линии дипломатической, с основополагающей целью – отстоять независимость Северного Кавказа. В сентябре 1919 г. в Тифлисе был образован Союзный Меджлис горских народов Кавказа, а в августе 1920 г. «Комитет содействия горцам и Терским казакам по их освобождению от большевиков». После советизации Грузии в 1921 г. и А.М. Чермоев, и П. Коцев (как и многие кавказские деятели) были вынуждены эмигрировать, но и за пределами родины они продолжали поддерживать идею и идеалы национальной независимости.

Выявление – в определенной степени затушеванных – деталей исторических портретов северокавказских лидеров вызывает интерес не только с точки зрения биографической описательности: оно могло бы способствовать более глубокому пониманию происходивших на Кавказе политических процессов и, возможно, выявить некоторые закономерности не только прошлого, но и настоящего.

 

                       

Орешин С.А.

Национальное движение горских народов Терека и Дагестана в

период деникинской оккупации (1919 – начало 1920 г.)

В январе-мае 1919 г. территория Терской и Дагестанской областей была оккупирована Добровольческой армией, возглавляемой генералом А.И. Деникиным. Перед лидерами горского национального движения встал вопрос определения своей позиции по отношению к деникинскому режиму. К этому времени национальное движение горских народов Терека и Дагестана переживало процесс сильной дифференциации. Правый фланг национального движения занимали исламисты, выступавшие за создание шариатской монархии; умеренные национал-демократы были сторонниками провозглашения федеративной парламентской Горской республики; на левом фланге находились национальные социалисты, примыкавшие к большевикам и выступавшие за власть Советов.

Деникин смог заручиться поддержкой лишь незначительной части горских лидеров. В основном, его сторону приняли представители высшего офицерства и генералитета (Т.Н. Бекович-Черкасский, С. Бек-Бузаров, С. Мальсагов, Э. Алиев, М. Халилов), часть мусульманского духовенства и лидеров шариатистов (Н. Гоцинский, Абдул-Басыр-Хаджи Казанищенский и др.), некоторые представители феодальных и буржуазно-националистических кругов (И. Чуликов, З. Даутоков-Серебряков и др.). Представители горской феодальной элиты назначались на военные и гражданские посты в структуре управления региона, занимались комплектованием военных отрядов в составе Добровольческой армии, проводили идеологическую работу среди населения.

В то же время подавляющая часть лидеров горского национального движения выступила против оккупантов. Исламистское сопротивление деникинцам возглавил аварский шейх Узун-Хаджи Салтинский, который укрепился в Ведено и провозгласил себя эмиром Северного Кавказа. В конце августа – начале сентября 1919 г. на конференции в Тбилиси лидеры умеренного горского национального движения (А. Цаликов, П. Коцев, Р. Капланов и др.) призвали горские народы края к сопротивлению агрессору и сформировали Меджлис горских народов Северного Кавказа и Дагестана. С призывом бороться с белогвардейцами обратился находившийся в Баку Кавказский краевой комитет РКП(б).

В конце августа 1919 г. в горных районах Дагестана и Чечни вспыхнуло масштабное антибелогвардейское восстание, движущей силой которого стало горское крестьянство. Активизировалось партизанское движение в Ингушетии, Осетии, Кабарде и Балкарии. Руководство движением осуществляло мусульманское духовенство и революционно настроенная интеллигенция. Сложился единый антибелогвардейский фронт, произошла консолидация горского национального движения на антиденикинской платформе. В сентябре-октябре повстанцами был сформирован высший орган руководства восстанием – Совет обороны Дагестана под руководством популярного даргинского шейха и богослова Али-Хаджи Акушинского. Вскоре он был преобразован в Революционный Совет обороны Северного Кавказа и Дагестана, к которому перешли полномочия верховной власти на освобожденных территориях. В него на паритетных началах входили лидеры исламистов, национал-демократов и большевиков.

К началу 1920 г. начались разногласия и противоречия внутри единого антибелогвардейского фронта, обусловленные диаметрально различным видением будущего Северного Кавказа у руководителей политических течений горского национального движения. Обостряются противоречия между исламистами и большевиками, консервативно настроенным мусульманским духовенством и революционной интеллигенцией за контроль над повстанческим движением. Стороны начинают создавать свои военизированные подразделения и готовится к предстоящей войне друг с другом. В феврале – начале марта в Чечне и Дагестане дело дошло до вооруженного противостояния между сторонниками шариатистов и коммунистов.  Победу одержали большевики, сумевшие поставить под свой контроль Революционный Совет обороны и привлечь на свою сторону широкие слои народных масс обещанием провести коренные социальные преобразования.

Окончательную точку во внутригорском противостоянии поставил приход в конце марта 1920 г. на Северный Кавказ Красной армии, оказавшей содействие местным большевикам в подавлении своих политических противников. Вся полнота власти в регионе была передана Северо-Кавказскому революционному комитету и областным ревкомам, состоявшим из коммунистов.

 

 

Прасолов Д.Н.

Съезды доверенных в политической культуре

кабардинцев и балкарцев в 1917-1918 гг.

С 1860-х гг. сборы доверенных сельских обществ Кабарды и пяти Горских (балкарских) обществ действовали как регулярные выборные окружные собрания, на которых представители коренного населения привлекались к решению различных вопросов местной жизни.  Оформленные приговорами результаты обсуждения после согласования с начальником округа и утверждения начальником Терской области вступали в силу.

Крах политической системы Российской империи в 1917 г. создал вакуум власти. В экстремальных социально-политических условиях местное самоуправление выступает механизмом стабилизации общественной ситуации. Выражая интересы локального социума оно становится наиболее легитимным представителем интересов коренного населения.

27 марта 1917 г. «съезд доверенных представителей» от сел и аулов «для обсуждения вопросов, касающихся интересов кабардинского народа и горских обществ», организовал Окружной Гражданский исполнительный Комитет Нальчикского округа в составе 8-ми человек, к которым позже были привлечены и представители русского населения.

Активный участник Съездов доверенных в начале ХХ в. и один из лидеров Союза объединенных горцев Б. Шаханов в апреле 1917 г. в преддверии Первого съезда горских народов во Владикавказе распорядился организовать избрание представителей горских народностей на окружных Съездах доверенных. В политическом сознании Шаханова съезды доверенных вполне органично встраивались в формирующуюся систему буржуазно-республиканских постимперских административно-политических отношений.

По инициативе Б. Шаханова, прибывшего в июне 1917 г. в Нальчик из Владикавказа, представлявшего ЦК Союза объединенных горцев, «в короткий срок были проведены съезд представителей крестьянства Нальчикского округа, созванный Нальчикским Советом рабочих и солдатских депутатов, кабардино-горский сбор, организованный окружным Гражданским исполкомом, и сбор «горских доверенных».

В феврале 1918 г. Нальчикский окружной исполнительный комитет отказался признавать решения II Съезда народов Терской области в Пятигорске, заявив о приверженности Терско-Дагестанскому правительству. В ответ на это кабардинские и балкарские делегаты пятигорского съезда, возмущенные действиями окружной исполнительной власти, в ответной телеграмме провозгласили: «Считать членов окружного исполнительного комитета врагами народа и злостными клеветниками, полагая в ближайшее время созвать съезд доверенных, который потребует от окружного исполнительного комитета полного отчета, в уверенности, что ни один из членов его не избежит справедливого гнева и строгого народного суда».

В марте 1918 г. был созван Съезд народов Кабарды и Балкарии, который сформировал новую структуру окружной власти. После этого, по мнению У.А. Улигова, высшая власть в округе принадлежала съезду народов, а между съездами – Нальчикскому окружному народному Совету. Съезд должен был созываться не менее двух раз в год, но только в течение 1918 г. собирался 6 раз.

Таким образом, в условиях, сложившихся в Нальчикском округе в результате Революции 1917 г., Съезд доверенных приобретает значимость ключевого политического института кабардинцев и балкарцев. Основными новациями в его деятельности являлись:

1. расширение компетенции с повышением значимости решений съезда доверенных по утверждению окружных властей.

2. выборы доверенных в сельских обществах стали проводиться тайным голосованием на альтернативной основе.

3. увеличение представительства от сельских обществ. В марте 1917 г. – по 5 человек. В марте 1918 – по 1 представителю от каждых 100 дворов.

4. приговоры съездов теперь не утверждались окружными властями. Более того, властные действия окружных властей стали согласовываться со съездами доверенных.

 

 

Сабанчиев Х.-М.А.

Национальная политика большевиков и национально-государственное строительство в Кабардино-Балкарии

(1917-1922 гг.)

События 1917 г. чрезвычайно активизировали национальные процессы на Северном Кавказе. Среди общероссийских политических организаций в национальном вопросе самые радикальные позиции занимали большевики. Уже первые декреты Советской власти обеспечивали правовые условия для преодоления недоверия, укрепления дружбы и сотрудничества между народами.

Согласно принятой в январе 1918 г. «Декларации прав трудящегося и эксплуатируемого народа» Россия признавалась федеративной республикой. Поэтому имел место прогрессирующий процесс роста самостоятельных образований на базе областей. 4 марта 1918 г. второй съезд народов Терека провозгласил Терскую область Терской народной республикой в качестве составной части РФ. В состав республики входили четыре отдела и шесть округов, в том числе Нальчикский округ, которую составляли Кабарда и Балкария. Терская республика явилась шагом в национально-государственном строительстве горских народов.

В национальном вопросе большевики действовали предельно прагматично. По окончании Гражданской войны основным вопросом национальной политики партии стал вопрос о самоопределении различных национальностей на началах советской автономии, т.е. начала складываться новая система российской государственности – Советская.

Примечательным этапом в истории образования национальной государственности горских народов Северного Кавказа явилось создание Горской АССР. Кабарда и Балкария в числе шести других административных единиц вошли в состав Горской АССР на правах национальных округов (Кабардинский округ – северная часть, Балкарский округ – южная часть бывшего Нальчикского округа). Образование Кабардинского и Балкарского округов явилось первым этапом создания национальной государственности кабардинского и балкарского народов.

Важным событием в истории советского нациестроительства стал X съезд РКП(б), состоявшийся в марте 1921 года. На съезде было принято Постановление «Об очередных задачах партии в национальном вопросе». В нем подчеркивалось необходимость быстрейшего выравнивания уровня отставших народов и центральной России. Для этого необходимо было развивать и укреплять советскую государственность в формах соответствующих национальным особенностям региона.

Рост национального самосознания, интересы дальнейшего хозяйственного и культурного развития выдвинули вопрос об образовании автономных областей каждой из горских народностей в отдельности. 1 сентября 1921 г. ВЦИК принял постановление об образовании Кабардинской АО. Вскоре назрел вопрос о выделении Балкарии из Горской АССР. 16 января 1922 г. Президиум ВЦИК принял постановление об образовании единой Кабардино-Балкарской АО.

Историческое значение образования КБАО состояло в том, что с ее возникновением кабардинский и балкарский народы обрели свою национальную государственность.

Соблирова З.Х.

Государственная система социального обеспечения в

Кабардино-Балкарии в 20-е гг. ХХ в.

В данной статье анализируются основные этапы обращения государства к историческим формам взаимопомощи для восстановления хозяйства страны после череды социальных катаклизмов, связанных с революциями и войнами. Это требовало расширения государственного участия в деле социального обеспечения неимущих слоев населения, так как большевики не раз заявляли о создании всеобщего равноправия и справедливости.

 Первоочередными задачами советского руководства явились вопросы охраны труда, улучшение жилищных условий, создание системы здравоохранения, организация продовольственного снабжения и общественного питания. Всю совокупность социальных функций власть приняла на себя путем распределения общественных благ с помощью государственных органов и обществен­ных организаций. Важная роль в данном процессе принадлежала Народному комиссариату социального обеспечения (НКСО), образованному в апреле 1918 года и объединившему все ранее действовавшие благотворительные фонды и общественные организации. Органы социального обеспечения, функционировавшие в центральной России с 1918 года, начинают свою деятельность на территории Северного Кавказа после утверждения советских органов власти. Отсутствие в национальных районах крупного промышленного производства, а соответственно и рабочего класса, определили особенности работы государственного социального обеспечения.

Признание государством права на социальное обеспечение за всеми трудящимися, нуждавшимися в помощи, повлекло за собой в условиях гражданской войны чрезвычайное расширение круга обеспечиваемых, а это, в свою очередь, привело к истощению материальных ресурсов, дефициту бюджета, разорению хозяйств. В новой обстановке руководство страны принимает решение возложить основной объем работ на коллективные хозяйства на селе, подчеркивая экономическое и идеологическое значение союза с крестьянством для государства.

14 мая 1921 года был подписан Декрет СНК РСФСР «Об улучшении постановки дела социального обеспечения рабочих крестьян и семей красноармейцев», положивший начало созданию ККОВ. Были определены главные направления деятельности ККОВ – добровольное создание крестьянских комитетов; са­мо­деятельность и инициатива крестьянства в поиске форм и методов работы; организационная и правовая поддержка крестьянской взаимопомощи со стороны государственной власти и руководство ею органами соцобеспечения. Для реализации в жизнь Декрета Народным комиссариатом социального обеспечения 27 мая 1921 года была утверждена «Инструкция Крестьянским комитетам общественной взаимопомощи». В развернутой форме в ней были обозначены цели, задачи, права и обязанности комитетов, а также порядок их организации.

Таким образом, государство давало комитетам общественной взаимопомощи полномочия в пределах их социальных, хозяйственных и бытовых функций, и они стали теми общественными организациями, через которые советская власть осуществляла свои политические интересы на местах.

 

 

Тетуев А.И.

Национальная политика большевиков и национально-государственное строительство на Северном Кавказе (1917-1937 гг.)

Совершенствование   межнациональных отношений в Российской Федерации настоятельно требует обращения к советскому и дореволюционному опыту регулирования межэтнических отношений в многонациональных регионах и государстве в целом. Актуальность темы  также обусловлена важностью изучения регионального аспекта реализации советской национальной политики.

 В условиях развала царского самодержавия актуализировалась задача национально-государственного устройства. Стремление к созданию региональной автономии воплотилось в жизнь при формировании «Союза объединенных горцев Кавказа» (1мая  1917 г.), основной целью которого было создание национально-территориальной автономии в составе Российской Федеративной Демократической Республики. Вместе с тем лидеры Горской республики  все более склонялись к идее государственной независимости и в мае 1918 г. объявили о решении отделиться от России.

4 марта 1918  II съезд народов Терека бывшую Терскую область  провозгласил Терской автономной советской республикой и объявил ее частью РСФСР. Процессы возникновения и утверждения советской власти на Тереке имели свои специфические черты. Отличалась от остальной части РСФСР и структура органов власти.

Следующим этапом в истории образования национальной государственности народов Северного Кавказа явилось образование  (17 ноября 1920) Горской АССР, состоявшей из шести административных округов: Чеченского, Ингушского, Осетинского, Кабардинского, Балкарского и Карачаевского.

Органы власти Горской АССР подобно руководству Терской Республики в1918 г. занялись решением наиболее острого земельного вопроса за счет перекраивания границ между горскими народами. Это  привело в  1921 г. к распаду республики и образованию Кабардино-Балкарской  Карачаево-Черкесской и Чеченской, а в1924 г. – Северо-Осетинской и Ингушской автономных областей.

Национально-государственное строительство осуществлялось субъективно исходя из большевистской концепции, что по мере строительства социализма произойдет стирание национальных различий. Все это привело при отсутствии четких критериев при выборе форм национальной государственности:

 - искусственному созданию многосубъектных государственных образований для неродственных этносов и напротив, разделению   этнически близких народов по различным республикам;

- произвольному определению границ без учета исторически установившихся территорий проживающих там народов, частым административно-территориальным изменениям.

 После упразднения Горской АССР в 1924 г. был образован Юго-Восточный край. В его состав включались все территориальные образования на Северном Кавказе, за исключением Дагестана. Поиск путей совершенствования системы управления и новых форм регулирования национальных отношений в 1920-е годы привел к созданию (16 октября 1924 г.)  Северо-Кавказского  края   в составе 11 округов, 4 автономных областей.

Общие основы правового положения автономной области были определены Конституциями РСФСР 1918 и 1925 гг., а также Конституцией СССР 1924 года. Важную роль в установлении межнациональных связей играли специальные представительства национальных автономных республиканских и областных органов Советской власти при ВЦИК, с мая 1920 г. – при Наркомнаце.

С образованием Северо-Кавказского края осуществлялось и совершенствование самого национально-государственного управления и регулирования. В 1920-е годы  на территории Северо-Кавказского края действовали 65 национальных районов и 86 национальных советов. В 1930-е годы,  по мере утверждения командно-административной системы, представительства, национальные районы и советы, признанные как неэффективные, были повсеместно ликвидированы.

 В 1936 г. после принятия Конституции СССР автономные области были  преобразованы в автономные республики, что  означало переход к более высокой форме национальной государственности.

Таким образом, в условиях советской власти многие народы обрели различные формы национальной государственности, преодолели социально-экономическую отсталость. Вместе с тем на общем фоне исторических достижений социализма в национальном вопросе были допущены серьезные ошибки.

 

Хатуев Р.Т.

К «мусульманской политике» региональных властей в раннесоветский период новейшей истории Карачая

Созданный весной 1917 г. в Кисловодске орган самоуправления коренного населения территории нынешнего Малого Карачая, Горско-мусульманский народный Совет (ГМНС), сохранился и после утверждения советской власти весной 1918 года. Лояльность большевиков к этой структуре соответствовала официальному лозунгу о праве народов на самоопределение в избранных им формах, в т.ч. автономной. ГМНС был ликвидирован в конце 1918 года белогвардейцами, командование которых и слышать не хотело о каком-либо самоуправлении мусульманского населения. Кстати, именно такая позиция  по национальному вопросу обрекла белое движение на отсутствие реальной поддержки со стороны горцев в ходе Гражданской войны. Вскоре после восстановления советской власти, на совместном карачаево-кабардинском съезде в Кисловодске (9.06.1920) делегаты двух народов приветствовали «победоносную Красную Армию, несущую освобождение мусульманским народам Востока ценой величайших жертв». На этом съезде был избран Горский отдел при Кисловодском ревкоме – фактический орган горского самоуправления Малого Карачая, по сути, советский вариант ГМНС. Его возглавил Наны Токов (1866-1926), яркий представитель левого крыла местного горско-мусульманского движения той поры. Это крыло ориентировалось во внешней политике на союз советской России с молодой Турецкой республикой, усматривая в нем дополнительную гарантию защиты прав мусульманского меньшинства РСФСР. В этой связи они обращали внимание на телеграмму, которую Мустафа Кемаль /будущий Ататюрк/ 18.12.1920 г. отправил на имя Ленина. В ней приветствовалось образование Горской АССР и говорилось об «общей цели, состоящей в свержении западного империализма», о сближении «между большевистским и мусульманским миром». В феврале 1921 г. Наны Токов опубликовал в пятигорской газете ноту-послание Кемаль-паше от имени мусульман Кавказа. Свой заметный вклад в привлечение мусульманского населения на сторону новой власти привнес Умар Алиев (1895-1938), первый руководитель советского Карачая, воспитанник медресе и бывший активист социалистического крыла мусульманского движения. При нем в руководство Карачаевского округа был введен Н. Токов, во взглядах которого У. Алиев усматривал как «сильную зараженность духом клерикализма», так и  ненависть к старому строю (отчего «старик… старался поддерживать советскую власть»). Именно при У. Алиеве в отделе юстиции нового состава Карачаевского ревкома, созданного 26.09.1921 г., был создан шариатский подотдел, который возглавил Хаджи-Мурза Эркенов. Переход от «военного коммунизма» к нэпу, характеризуемый либерализацией общественной жизни, привнес в горские регионы активизацию диалога региональных властей с исламским духовенством. Первый съезд мусульман («магометанского духовенства») Карачаево-Черкесии 22 декабря 1923 г. избрал Духовное управление (в числе 8-ми членов и 3-х кандидатов в члены), которое возглавил просветитель Исмаил Акбаев, известный в народе как «Чокуна-эфенди». В состав управления вошел и упоминавшийся Х.-М. Эркенов.

В годы нэпа в Карачае были узаконены и активно практиковались т.н. «шариатские сборы» (зекят), которые властями рассматривались тогда как весьма важный источник решений социальных проблем. Примечательно, что решение о направлении шариатских сборов в фонды крестьянских комитетов взаимопомощи (ККОВ) принималось местными партийными органами. В постановлении областного совещания по работе среди бедноты (1927 г.) предписывалось усилить работу «по увеличению фонда ККОВ за счет проведения добровольных отчислений из общественных сумм, шариатских сборов и направлять их на кооперирование бедноты». В 1928 г. удельный вес шариатских сборов составил 27% от вкладов населения в ККОВ Карачаевской автономной области.

Сам факт законного функционирования шариатского судопроизводства (параллельно с советским) и «шариатских сборов» как компонента государственной фискальной системы, на наш взгляд,   свидетельствует об очевидных чертах т.н. ассиметричной федерации. Имел перспективы и государственно-конфессиональный диалог, который привлекал на сторону советской власти передовых для своего времени и влиятельных в народе представителей исламского духовенства. Именно в таких моментах государственного строительства, национальной и конфессиональной политики мы склонны усматривать «ленинский курс», который в конце 1920-х гг. сменился губительным ориентиром на тоталитаризм.

 

 

Шихалиев Ш.Ш.

Мусульманский съезд в республике Адыгея в 1925 г.: отражение дискуссий салафитов и традиционалистов Центрального и Западного Кавказа в дагестанском арабоязычном журнале "Байан ал-хакаик"

Арабоязычный журнал «Байан ал-хакаик» издавался в Дагестане в 1925-1928 гг. В этом журнале, помимо богословских, обсуждались и некоторые политические вопросы, связанные с восприятием мусульманами советской власти на Северном Кавказе. Одна из таких статей посвящена прошедшему 4 декабря 1925 г. в Адыгее съезду мусульман

[22]

.  В статье дается история развития ислама на Центральном и Западном Кавказе, в том числе начало распространения джадидизма в этом регионе, равно как и противостояние джадидов и "традиционалистов" в имперский и ранний советский периоды.

Обращает на себя внимание стиль и риторика статьи. Если подавляющее большинство статей журнала "Байан ал-хакаик" написаны в стиле широко популярном в рукописной традиции в рамках исламского дискурса, то в данной статье отчетливо видно влияние советской традиции. Так, в статье приводится сосуществование разных мусульманских течений и школ на Центральном и Западном Кавказе, турецкое влияние на развитие идей и практик. Вместе с тем, эти разные течения рассматриваются в статье сквозь советскую парадигму смены экономических формаций, где "традиционалисты" (в тексте: "кадимиты") стоят на страже эксплуататорского класса представленного в статье "беками и ханами", тогда как джадиды (в тексте: "салафиты-прогрессисты") являются выразителями интересов "крестьян и рабочих". Влияние советской идеологии отчетливо видно также на используемых в тексте клише и речевых оборотов, которые являются простой калькой с русского на арабский язык (империалистические колониальные государства; свобода, равенство и братство; деспотичные государства Востока и пр.)

[23]

.

В следующем номере данного журнала опубликована резолюция этого съезда, представляющая собой мусульманские фетвы с именами в конце фетв наиболее известных богословов Центрального и Восточного Кавказа, в числе которых Нух ал-Мартуки, Хатуко Джанхуват, Эсене Давуд, Чубат и др. Личность Нуха ал-Мартуки интересна тем, что он в 1912 г. в Казани издал сборник своих арабоязычных работ, в числе которых "История черкесов", сочинение с критикой взглядов египетского реформатора Мухаммада Абдо (ум. в 1905 г.), а также несколько богословских сочинений. 

Сведения, изложенные в статье "Мусульманский съезд в Адыгее" выводят нас на более крупные вопросы, связанные с политикой большевиков в отношении мусульманских народов Кавказа. Эта политика раннего советского периода была направлена на расширение противоречий между реформаторами, именуемыми в советских документах «прогрессистами» с одной стороны, и «традиционалистами» с другой

[24]

.

Поскольку в Дагестане представители «старой» духовной элиты, поддержавшей советскую власть, все еще продолжали пользоваться авторитетом и влиянием на население, социалисты делали ставку на реформаторов-джадидов, идеи которых в области реформы образования и развития национальных языков, во многом отвечали интересам большевиков. Эту группу реформаторов-джадидов в их идеологической борьбе против "традиционалистов" и поддержала советская власть, о чем прямо говорится в статье "Мусульманский съезд в Адыгее". Покончив со старой элитой "традиционалистов" накануне коллективизации, советская власть интегрировала джадидов в советские государственные институты - школы и научные учреждения. Все это завершилось в конце 1930-х гг., когда советская власть подготовила свои учительские и научные кадры на Кавказе, так что джадиды с их прошлым исламским образованием стали власти просто не нужны

[25]

. Многие джадиды, работавшие в учителями в советских школах или в научных учреждениях, были репрессированы. По иронии судьбы, многие идеи поддерживаемых советской властью джадидов практические полностью повторяют риторику пост-советских салафитов в ряде вопросов богословского комплекса.

 

 


 

[1]

Овчинникова М.И., Петижев У.И. Карачаево-Черкесия в период восстановления народного хозяйства (1921-1925) // Очерки истории Карачаево-Черкесии. Черкесск, 1972. Т. 2. С. 106.

[2]

Центр документации общественных движений и партий КЧР. Ф. П-45. Оп. 1. Д. 6. Л. 6.

[3]

Тамбиев И.Х-Б. О Карачае и Балкарии. Сб. очерков, статей, заметок.  Ставрополь, 2003. С. 77.

[4]

Алиев У.Д. Карачай. (Карачаевская автономная область). Черкесск, 1991. С. 42-43.

[5]

Попов С.Н. Пешком по Карачаю. Ростов-на-Дону, 1931. С. 66-67.

[6]

Клычников Ю.Ю. Российская политика на Северном Кавказе. 1827-1848 гг. Пятигорск, 2002. С. 334.

[7]

Чурсин Г.Ф. Поездка в Карачай // ИКОИРГО. Тифлис, 1915. Т. XXIII. № 3. С. 253-254.

[8]

Алиев У.Д. Карачай. (Карачаевская автономная область). Черкесск, 1991. С. 107, 211

[9]

Исхаков, С. Российские мусульмане и революция. М:, 2004.  С. 379,  381.

[10]

Булыгина Т.А. Отечественная историография в 20-е годы ХХ века: продолжение и разрыв традиций // Харьковский историографический сборник. Харьков, 2006. Вып. 8. С. 106.

[11]

Кузьминов П.А. Эпоха преобразований 50–70-х годов ХIХ века у народов Северного Кавказа в новейшей историографии. Нальчик: Печатный двор, 2011. С. 43.

[12]

Шеуджен Э.А. Адыги (черкесы) в пространстве исторической памяти. Москва; Майкоп: АГУ, 2010. С. 204.

[13]

Максимчик А.Н. Аспекты присоединения Северного Кавказа к России на страницах советских исторических журналов (1920-е – начало 1940-х гг.) // Веснік БДУ. Сер. 3. Гісторыя. Эканоміка. Права. 2013. № 1. С. 31.

[14]

Алексеева Г.Д. История. Идеология. Политика. (20–30-е гг.) // Историческая наука России в ХХ веке. М., 1997. С. 80.

[15]

РФ ИИАЭ ДНЦ РАН. Ф. 24. Оп 1. Д.  5. Л. 41

[16]

Хабутдинов А.Ю.Формирование нации и основные направления развития татарского общества в конце XVIII- начале XX вв. Казань,  2001. С. 306-307; Его же. Лидеры нации. Казань, 2003. С. 145-152.                   

[17]

Абдуллаев М.А. Актуальные вопросы философской науки. Ч. II. Махачкала: Эпоха, 2004. С. 361

[18]

Хапаева С.М. Из истории создания карачаево-балкарской письменности // Проблемы исторической лексики карачаево-балкарского и ногайского языков: Сборник научных трудов / Под ред. Ж.М. Гузеева. Черкесск, 1991. С. 145.

[19]

Алиев У.Д. Латинизация письменности горских народов // Записки Северо-Кавказского краевого горского НИИ. Ростов-на-Дону, 1929. Т.II. С. 221.

 

[20]

Блейх Н.О., Блейх Н.О. Состояние образования на Северном Кавказе в предреволюционный период начала ХХ в. в контексте  национального просветизма // Вестник КГУ им. Н.А. Некрасова. 2016. Т. 22. С. 244.

                                                                                     

[21]

Ленин В.И. Полн. собр. соч. Т. 37. С. 122-123.

[22]

«Ал-Джам‘иййа ад-диниййа фи ал-джумхуриййа ал-Адигиййа» // Байан ал-хакаик». август 1927. № 8. С. 14-16.

[23]

Там же.

[24]

Арапов Д.Ю. Ислам и советское государство (1917 - 1936). Сборник документов.  Вып. 2. М., 2010. С. 193.

[25]

Более подробно о мусульманском реформаторстве на Кавказе см.: Шихалиев Ш.Ш. К вопросу о мусульманском реформаторстве в Дагестане в первой четверти ХХ в. // Мавраевъ. Культурно-исторический журнал. Махачкала, № 1. (6). 2015. С. 15-27. 

Добавить комментарий

Plain text

  • HTML-теги не обрабатываются и показываются как обычный текст
  • Адреса страниц и электронной почты автоматически преобразуются в ссылки.
  • Строки и параграфы переносятся автоматически.
CAPTCHA
This question is for testing whether you are a human visitor and to prevent automated spam submissions.