Из пучины буржуазного хаоса — к старту социалистического обновления. В феврале 1917 года в России произошёл государственный переворот, разрушивший историческую Россию. Её спасли, восстановили и превратили в мировую сверхдержаву большевики

Картинки по запросу большевики картинки

Картинки по запросу большевики картинки

 

 

Из пучины буржуазного хаоса — к старту социалистического обновления

Газета "ПРАВДА" №22 (30519) 3—6 марта 2017 года
3 ПОЛОСА
Автор: Подготовил Александр ОФИЦЕРОВ.
http://gazeta-pravda.ru/archive/issue/22-30519-3-6-marta-2017-goda-/iz-p...

Оказались безответственными и несостоятельными

В феврале 1917 года в России произошёл государственный переворот, разрушивший историческую Россию. Её спасли, восстановили и превратили в мировую сверхдержаву большевики. Впоследствии Февраль стали именовать революцией. Октябрь, кстати, тоже вначале многими большевиками назывался переворотом, и лишь после он был осознан как гигантское национальное и всемирное событие тысячелетия.

Придя к власти в Феврале, либералы, буржуазия и интеллигенция оказались абсолютно несостоятельными и безответственными, они в лучшем случае являлись безвольными созерцателями краха империи, в худшем — сознательными разрушителями великого русского национального государства.

Хочу обратить внимание на то, что в 1990-е годы многие наши «демократы», в том числе в академической среде, пытались превозносить Февраль как позитивную антитезу Октябрю, считая Горбачёва, а потом Ельцина преемниками курса февралистов.

Они тогда плохо читали или игнорировали классиков. Достаточно пролистать «Несвоевременные мысли» А. Горького (сборник его статей за 1917—1918 годы в газете «Новая жизнь») или «Год на Родине» Г. Плеханова (сборник его статей из газеты «Единство» за тот же период), как и множество других источников, чтобы понять, что современникам, включая тех из них, кто вначале горячо приветствовал Февраль, последовавшие вслед за ним события представлялись растущей и непреодолимой государственной и национальной катастрофой. Я уж не говорю, что писали о тех событиях оппонировавшие в то время Плеханову и Горькому Ленин, Сталин и другие большевики, а также масса представителей интеллигенции самых разных взглядов. В русской классике происходившие в то время в России хаос и распад описаны в «Хождении по мукам» А. Толстого и в работах других писателей и публицистов.

После провала горбачёвско-ельцинской «демократизации и либерализации», ставшего сегодня очевидным абсолютному большинству, наши идейные и политические оппоненты «прозрели» в отношении Февраля и пытаются запихнуть его вместе с Октябрём — эти абсолютно разнонаправленные и разнозначные явления — под одну шапку «Великой русской революции», при этом осуждая и отмежёвываясь от первого и второго. Тем более что повторяющиеся до сих пор попытки реабилитации и возвеличивания «героев Февраля» типа Колчака или Деникина скандально проваливаются, отвергнутые народом.

В известном американском издании «Форин полиси» за 13 февраля 2017 года появились примечательные разъяснения неназванного высшего российского чиновника группе посетивших его в прошлом году иностранцев насчёт того, почему, по словам журнала, «правительство решило не отмечать предстоящую 100-летнюю годовщину большевистской революции. Да, это было поворотное событие русской истории, признал он, и, да, президент Путин видит сегодняшнюю Россию преемником и царей, и большевиков. Однако празднование революции послало бы неверный сигнал обществу. Нынешний Кремль решительно против «изменения режимов». Подобная перспектива отпугивает его от восхвалений 1917 года. Вместо этого правительство планирует использовать данную годовщину для того, чтобы обратить внимание на катастрофические последствия использования революции для решения социальных и политических проблем».

Поразительным в данных рассуждениях является убеждение того самого чиновника и цитировавших его американцев в том, что революции делаются по заказу и от того, отмечать или нет годовщины исторических событий, зависит возможность их повторения, так пугающего Кремль (тем более что, по словам автора статьи в «Форин полиси», даже победа Трампа в США рассматривается в Кремле как пример некоей не предсказанной, антиэлитной, явившейся результатом выбора масс, а потому страшной «революции»).

Тут возникает важнейший вопрос о том, как Запад и наши либералы, тогдашние и сегодняшние, рассматривали и рассматривают Февральскую революцию. Известно: несмотря на то, что в годы Первой мировой войны царская Россия была союзником Антанты, те же англичане ничуть не брезговали участием в свержении Николая II. Послу Его Величества Бьюкенену было не только известно о заговоре либералов против царя ещё в 1916 году. Он активно поддерживал этот госпереворот. В Вашингтоне либеральный президент В. Вильсон под влиянием негативно расположенного к февральским событиям царского посла вначале отнёсся к ним тоже настороженно, однако, по прибытии в Америку посланника Временного правительства, резко изменил свою позицию на полный позитив. Тем более что тот под овации законодателей выступил в конгрессе с тем, что они так хотели услышать: с заверениями в «демократических реформах» и самое главное — в продолжении участия России в войне.

В связи с этим прослеживаются исторические параллели между событиями в России столетней давности и тем, что у нас происходило четверть века назад. И Николай II, и Керенский, и Горбачёв, каждый по-своему, были вынужденными или инициативными реформаторами, но оказались в равной степени слабыми, никудышными правителями и разрушителями доверенного им государства. Причём все они поскользнулись на «либеральной корке» и в своём падении уволокли за собой великую державу. И Керенский, и Горбачёв — оба смотрели на Запад, впали в полную зависимость от Запада, ожидая приёма в «цивилизованное сообщество». И что в результате? Что это сообщество представляет собой сегодня?

А что Керенский и Горбачёв? Первый после закономерного провала оказался во Франции, затем в США, через какое-то время став профессором Стенфордского университета, дотянув в Америке до 100-летия своего великого соперника и победителя В.И. Ленина в 1970 году. И за два года до этого признав, что события Октября явились логическим завершением предшествующего общественного развития России.

Второй за реализацию главной мечты американцев был там же удостоен высшей награды США — большой Медали Свободы. Теперь сидит у себя на подмосковной даче, перебирая награды в основном зарубежных государств и вспоминая минуты былой славы.

А стреноженная ими Россия тем временем готовится к 100-летию победной Великой Октябрьской социалистической революции.

Леонид ДОБРОХОТОВ,


доктор философских наук, профессор кафедры социологии международных отношений социологического факультета Московского государственного университета им. М.В. Ломоносова.

 

Никто, кроме большевиков

Мы отмечаем юбилей величайшего события, изменившего весь ход мировой истории. Уроки Великого Октября дают нам богатейший материал для размышления о будущем нашей страны. Любой, кто знаком с историей России начала ХХ века, не может не видеть аналогии между событиями столетней давности и нашим временем. Как и тогда, Россия находится на переломе. Тогда тоже мечтали о Великой России. Почему же в 1917 году для романовской империи всё закончилось крахом?

Рассуждения о том, что если бы не Первая мировая война, то не было бы революции, не имеют смысла. Вся внешняя политика царского правительства после позорной войны с Японией была построена таким образом, что на определённом этапе возможности для манёвра не осталось. Политика балансирования между двумя военно-политическими блоками — Антантой и Тройственным союзом — завершилась в 1911 году. Главные причины коренились в экономике.

В экономической области Россия, хотя и достигла на рубеже веков определённых успехов, но явно уступала ведущим державам. Лишь одно свидетельство. В 1914 году Совет съездов представителей промышленности и торговли признал: «Только в годы высоких урожаев и высоких цен на нефть… страна обеспечена торговым балансом в нашу пользу, что при наличии громадной заграничной задолженности является условием устойчивости денежного обращения». Не правда ли, знакомо?

О социальных последствиях политики реформатора-неудачника Столыпина свидетельствует, в частности, крах переселенческой политики. В июне 1914 года газета «Русское слово» рассказала о трагедии людей, перебравшихся по призыву правительства в Енисейскую губернию: «Распродав всё своё имущество на родине, пройдя тысячи вёрст и растратив последние гроши, переселенцы, придя на новые места, оказываются в чрезвычайно бедственном, безвыходном положении… В настоящее время там не осталось и половины новосёлов. Расселённые на сплошном болоте, отрезанные от железных дорог… вымирают целые деревни и сёла от тифа и цинги. Из этих гиблых мест… бегут переселенцы или обратно в Россию, или дальше — в Амурскую или Приморскую области». Таких фактов множество. Знает ли об этом нынешняя власть, поманившая народ «дальневосточным гектаром», но не позаботившаяся о создании необходимой инфраструктуры?

Что касается внутренней политики, то можно сказать, что Николай II и всё его окружение, вся властная элита были главными творцами революции. Во всяком случае, они ничего не предприняли для предотвращения социального взрыва. Напротив, упорно шли к нему. Их ничему не научила авантюра Русско-японской войны. Они не извлекли необходимых уроков из революционных событий 1905—1907 годов. Лишь только угроза отодвинулась, они постарались забрать назад вынужденные уступки, весьма скромные, и постарались жить так, как будто ничего не было и, главное, ничего и не будет.

Дума последних двух созывов превратилась в резиновую печать. Следствием этого стал абсентеизм — безразличие к выборам и к политике в целом. Это — тревожный сигнал, свидетельствующий об углублении пропасти между властью и обществом. Такие же сигналы получает и нынешняя власть, но старается их не замечать.

Огромную роль в нарастании кризиса сыграла правящая бюрократия, всевластная, бессовестная и корыстная. Коррупция пронизывала все государственные структуры. Моральная деградация верхов, бесконечные скандалы в правящей элите, в церкви и в самом царском семействе. Гигантская пропасть между богатыми и бедными, национальный гнёт — всё это создавало базу для революционного взрыва.

Видя беспомощность самодержавия, крупный капитал рвался к власти. Большие деньги всегда требуют власти. На этом фоне не стоит акцентировать внимание на роли масонов. Рябушинские, к примеру, были старообрядцами. Главное, они принадлежали к одному классу.

Конечно, в России были люди, способные внести новую струю, осуществить модернизацию, в которой так нуждалась страна. Таким перспективным политиком и экономистом был С. Витте, но отнюдь не П. Столыпин. Витте проводил эффективную финансовую политику, развернул железнодорожное строительство, при его прямом участии был заключён Портсмутский мир с минимальными издержками после бездарно проигранной войны. Объективная оценка Витте была дана выдающимися историками-марксистами. Среди них всем нам хорошо известный академик П. Волобуев. Но в том-то и дело, что царь не мог выдержать присутствия в своём окружении сильной и талантливой личности. Манифеста 17 октября он Витте не простил. Витте был убеждённым монархистом, его кумиром стал Александр III. А о Николае II он писал: «Царь, не имеющий царского характера, не может дать счастия стране… Коварство, молчаливая неправда, неумение сказать да или нет и затем сказанное исполнить… — черты, непригодные для монарха».

Неизбежный взрыв предсказывали политики разных направлений — от либералов до монархистов, не говоря уж о большевиках. Но царь хотел править, ничего не меняя, а это было уже невозможно.

Война до крайности обострила все противоречия, и в феврале 1917 года произошло падение совершенно прогнившего режима. Февраль дал исторический шанс всем политическим силам в России. Но никто, кроме большевиков, не смог дать адекватных ответов на запросы времени. В 1917 году победила марксистская теория, блестяще воплощённая в практику.

Елена КОСТРИКОВА,


доктор исторических наук, ведущий научный сотрудник Института российской истории РАН.

 

Народ не принял либеральную утопию

Сегодня, когда говорят о Февральской революции, чаще всего обращают внимание на события, которые происходили в городах, и прежде всего в столице — Петрограде. Но в городах в Российской империи начала ХХ века жили лишь около 20% населения. В подавляющем большинстве это были жители деревни. Российский народ 1917 года — главным образом крестьяне. И они Февральскую революцию и порождённую ею власть не приняли.

Специалисты по аграрной истории России (к примеру, В. Данилов) отмечают, что с марта 1917 года в российской деревне началась «общинная революция». Власть перешла к крестьянским комитетам, вопреки призывам Временного правительства, которое желало создать на селе всесословные органы власти, где были бы представлены не только крестьяне, но и помещики, сельские учителя, врачи, агрономы, священники. Но самое главное — сразу же началось осуществление вековой мечты русского крестьянства: «чёрный передел». Крестьяне стали захватывать помещичьи земли и распределять их между общинами. С весны до осени 1917 года только в 28 губерниях России произошло 15000 крестьянских восстаний, закончившихся перераспределением помещичьих земель. Временное правительство в лице эсеровского министра земледелия Чернова призвало прекратить передел и дождаться решения земельного вопроса Учредительным собранием, но крестьяне отказывались подчиняться. Это, кстати, хорошо показывает, что революция в деревне мало зависела от городской: эсеры считались выразителями интересов крестьян, но если эсеры шли против крестьянской воли, то крестьяне отказывались их слушать.

К октябрю 1917 года «чёрный передел» в основном был завершён. «Декрет о земле», предложенный Лениным и принятый на II съезде Советов, лишь легитимизировал его и тем самым обеспечил признание крестьянами Советской власти. Октябрьская революция, в результате которой власть перешла от Временного правительства к Советам, стала смычкой городской большевистской и крестьянской общинной революций.

Драма февралистов состояла в том, что они пришли к власти в стране, большинство населения которой было страшно далеко от идей буржуазной демократии, парламентаризма, разделения властей, политических прав гражданина. В мировоззрении русских крестьян того времени просто не было категорий для выражения таких идей. Буржуазный либерализм имел в качестве социальной базы сильно атомизированное урбанистическое общество, он был обречён в аграрной общинной стране.

Идеи большевиков о диктатуре пролетариата, о Советах, о национализации земли оказались крестьянам ближе, хотя они и толковали их на свой лад. Диктатура пролетариата и представляющей его партии во главе с вождём напоминали им их собственные представления о том, что единственной законной властью является единоначалие. Советы казались им аналогами их общинных сходов, а критика частной собственности на землю соответствовала их убеждению, что земля не товар, а кормилица и должна принадлежать тем, кто её обрабатывает.

Либеральный капиталистический Февраль 1917 года в России был жестокой утопией, толкнувшей страну и тех, кто попытался осуществить эту революцию, к катастрофе.

И такой же жестокой и вредной утопией оказываются все проекты нынешней буржуазной модернизации России. Это показали события конца ХХ века — либеральные реформы Ельцина и Гайдара.

Рустем ВАХИТОВ,


кандидат философских наук, доцент Башкирского государственного университета (г. Уфа).

 

Главные вопросы остались

События 1917 года в России были гигантским социальным взрывом. И его нужно рассматривать как социальное движение не только отдельных общественных слоёв, но и всего народа. Одна из фундаментальных причин Февральской революции — это колоссальное расслоение в русском обществе того времени, которое объективно к революции и привело. 60% крестьян (а это больше половины всего населения России) вели натуральное хозяйство и жили в полной нищете. На их столах были разве что щи из крапивы и щавеля. В городах в основном был востребован неквалифицированный ручной труд, за который платили гроши. В рабочих общежитиях, где царили жуткая теснота и антисанитария, на трёх рабочих была лишь одна койка, и спать им приходилось посменно.

Противоречия в обществе нарастали на протяжении многих лет, а начавшаяся Первая мировая война обострила их до крайности. Неграмотность способствовала злоупотреблениям, произвол чиновничества и хозяев предприятий лишний раз накаляли социальную обстановку.

Однако заметим, что Россия в ту пору славилась в Европе сказочными богатствами, которые принадлежали русской аристократии и крупной буржуазии. По экономическому развитию страна занимала пятое место в мире, а по доле в мировой торговле — седьмое, уступая даже Бельгии. Уровень энерговооружённости промышленности и производительности труда был в разы меньше, чем в США и ведущих странах мира. Даже начавшиеся в 1910 году программы перевооружения армии и флота, обеспечившие повышение темпов развития промышленности, не могли преодолеть низкого покупательского спроса населения, узкий внутренний рынок не давал необходимых стимулов для развития производства.

Начало войны в Европе вызвало цунами националистических настроений. Либеральные и социалистические идеалы рухнули в траншеи Первой мировой. Но никто не рассчитывал, что война приобретёт тотальный и длительный характер. Вся мощь технического прогресса того времени была направлена на разрушение и уничтожение человека. Это явилось гигантским потрясением для многих стран, а для России с её патриархальностью — в особенности. Вызванный войной рост напряжения в обществе ускорил социальные процессы.

Правящий режим в России не учёл этого фактора и не начал проводить необходимых мобилизационных мероприятий вплоть до середины 1915 года, тогда как другие участники войны осуществили это в первые же дни после её начала. Даже в невоевавшей Швеции были на всякий случай введены карточки на продовольствие. Но и создание военно-промышленных комитетов не решило проблемы. На войне наживались все кто мог, и с этим государство даже не пыталось бороться. В стране процветали коррупция и «чёрный рынок». Например, частный парк автомобилей в Петрограде в годы войны вырос в три (!) раза. Капиталисты и чиновники нагло и безнаказанно грели руки на военных поставках.

Царское правительство и финансово-промышленные круги в условиях тотальной войны не смогли эффективно управлять страной. Дошло до того, что даже господствующие классы решили оттеснить царя от власти. Революции они не хотели, но делали всё, чтобы дискредитировать власть. Это революционизировало массы гораздо сильнее, чем любая пропаганда левых. В то же время российской буржуазии самой нужна была безграничная власть, чтобы подчинять себе подавляющую часть недовольного населения.

Подводя итоги революции 1905 года, В.И. Ленин писал, что русская буржуазия недемократична, что демократическая революция в России может победить только как диктатура пролетариата и крестьянства. Поэтому Февраль и не смог решить основного вопроса революции — вопроса о власти. Откладывание его на послевоенный период в условиях разгоревшейся революции было грубой политической ошибкой.

Февраль не решил и основного вопроса крестьянства — вопроса о земле. Он также не смог выполнить и общего требования — прекращения войны. Вопреки чаяниям народа, русская буржуазия стремилась войти в число победителей в межимпериалистической борьбе.

Таким образом, как и предвидел Ленин, буржуазная революция в России не решила основных требований демократической революции, а следовательно, революционный процесс завершён не был, что и нашло своё подтверждение в дальнейших событиях 1917 года. После Февраля перед страной всё ещё стояли задачи демократической революции.

Владимир ФОКИН,


доктор исторических наук, профессор кафедры международных гуманитарных связей Санкт-Петербургского государственного университета.

 

По мирному пути

Сейчас забывают, что Февральская революция была второй после первой буржуазно-демократической революции 1905—1907 годов, которая не разрешила противоречий российского общества. В 1913 году был новый революционный подъём, прерванный в 1914-м Первой мировой войной. Война обострила противоречия до крайности, что привело к Февральской революции 1917 года.

Переход от Февральской буржуазно-демократической революции к социалистической в определённой степени был объективно предопределён созданием 27 февраля Петроградского Совета рабочих депутатов одновременно с созданием Временного Комитета Государственной думы. Этот Комитет по согласованию с Советом создал Временное правительство, состав которого был обнародован 2 марта 1917 года после отречения Николая II. В него вошёл трудовик (затем эсер) Керенский из состава Петроградского Совета.

Петроградский Совет возглавили члены IV Думы меньшевики Чхеидзе и Скобелев, в его состав вошли только два большевика — Шляпников и Залуцкий. Затем он стал Петроградским Советом рабочих и солдатских депутатов. Петросовет издал «Приказ №1» о демократизации армии, предусматривавший создание солдатских и матросских комитетов (от роты до армии) как органов власти. Развернувшаяся смена на местах всех органов царской власти сопровождалась стихийным созданием Советов рабочих и крестьянских депутатов. К апрелю 1917 года их насчитывалось до 600.

Возвращение из эмиграции реабилитированных Временным правительством революционеров радикализировало требования Советов и усилило роль субъективного фактора в развитии революционного процесса. Решающее значение имел приезд Ленина в Петроград 3 апреля 1917 года. Он выдвинул концепцию перерастания буржуазно-демократической революции в социалистическую как закономерного исторического процесса в знаменитых «Апрельских тезисах» («О задачах пролетариата в данной революции»).

Вся его теоретическая работа прошлых лет, опыт политической борьбы и анализ сложившейся исторической ситуации, изложенный в «Письмах из далека», были спрессованы в гениальных десяти пунктах. Анализ общественных процессов ещё в январе 1917 года привёл Ленина к выводу: «Революционная ситуация в Европе налицо…» Февральская революция в России стала первой реализацией этого общественного процесса.

Есть прямая связь «Апрельских тезисов» с фундаментальным трудом «Империализм, как высшая стадия капитализма». Эта работа была рассмотрена на прошлом заседании «круглого стола». Сейчас важно выделить положение, что империализм есть «канун пролетарской революции» и между империализмом и социализмом «промежуточных ступеней нет». Это и получило своё выражение в тезисах.

В них Ленин раскрывает объективную логику развития революционной борьбы масс. Ведение войны после Февральской революции углубляет общественный кризис, ибо война продолжает быть империалистической, антинародной. Буржуазное правительство не способно вывести страну из империалистической войны. Оно не может также решить земельный вопрос для крестьян и остановить разруху народного хозяйства, вызываемую интересами частных собственников.

Эти противоречия может разрешить только государственная власть рабочих и крестьян в лице Советов. Передача государственной власти Советам есть социалистическая революция. Республика Советов — политическая цель революции. В сложившихся условиях она может проходить мирным путём. Это «крайне редкий и крайне полезный случай в истории». Чтобы Советы взяли власть и провели необходимые преобразования, нужно большевикам получить большинство в Советах.

В тезисах определены экономические меры для предотвращения катастрофы. Эти меры Ленин считал «первыми шагами к социализму»: рабочий контроль за производством и потреблением; слияние банков в государственный банк и контроль за ним Советов; национализация земли, конфискация помещичьих земель и передача их в руки сельских Советов. Определены и партийные задачи: чёткое размежевание с меньшевиками и новое название партии как коммунистической; новая программа и создание нового III (Коммунистического) Интернационала.

В конце апреля VII (Апрельская) Всероссийская конференция партии большевиков, представлявшая уже 80 тысяч членов партии (в феврале было 24 тысячи), приняла решение в соответствии с ленинскими положениями. Она избрала новый ЦК во главе с Лениным. Курс на мирное свершение социалистической революции был утверждён. Но мирный путь к социалистической революции оказался недолгим.

Леннор ОЛЬШТЫНСКИЙ,


доктор исторических наук, профессор кафедры истории и культурологии Московского государственного университета пищевых производств.

 

Была объединительная идея

Февраль и Октябрь были разными революциями, качественно разными. Разными по своим целям, движущим силам и результатам. Противники Октябрьской революции объединяют Октябрь и Февраль по известным соображениям, стремясь смазать значение Октября как грандиозной революции планетарного характера. В качестве аргумента используются Английская и Французская революции. Там, действительно, были разные этапы. В Английской революции 40-х годов XVII века выделяют даже две гражданские войны. Но проходила она в рамках одного строя — буржуазного. То же самое можно сказать и о Великой французской революции, которую обычно датируют 1789—1794 годами. Она тоже прошла несколько этапов, но опять-таки в рамках буржуазных отношений. Октябрьская революция — это революция нового типа. Она порывала с буржуазным строем. Создавались новая социальная система и новый политический строй, строй республики Советов.

Временное правительство находилось в подвешенном состоянии. У него не было прочной опоры на местах. В губернии посылались комиссары этого правительства, но они сотрудничали разве что с земствами. Но земства были слабой и ограниченной по своей сфере приложения организацией. Другое дело — Советы, которые создавались снизу, были результатом творчества масс и росли как грибы. В короткое время были созданы сельские, волостные, уездные, губернские и затем общероссийские Советы. Они были поняты народом и народом же поддержаны. Большевики использовали термин «революция» с самого её первого дня. 25 октября в 2 часа дня В.И. Ленин, выступая в Петроградском Совете, сказал о том, что рабочая и крестьянская революция, о которой говорили большевики, свершилась. Там же В.И. Ленин упоминает о трёх русских революциях, естественно, разумея под ними 1905 год, Февраль и Октябрь. А на следующий день во время II съезда Советов В.И. Ленин в докладе о земле среди прочего произнёс следующие слова: «вторая, Октябрьская революция». Так что термин «Октябрьская революция» принадлежит самому В.И. Ленину.

Вообще, вопросы революционного строительства нельзя отрывать от революционной теории. В советское время активно занимались теорией революций. Например, у нас в Институте истории АН СССР в начале 1960-х годов был создан коллектив авторов для написания истории революций, всех революций. Во главе этого коллектива был поставлен выдающийся историк и мыслитель Б. Поршнев. К сожалению, он через несколько лет скончался, этот труд завершён не был. Молодым аспирантом я ходил на заседания этого авторского коллектива и сохранил в своей памяти дискуссии, которые тогда происходили. Прежде всего они насчитали общее количество революций, которые произошли на земном шаре. Но это была отнюдь не простая арифметическая работа. Не всегда было ясно, какие события можно охарактеризовать как революции. Например, были проблемы с оценкой Крестьянской войны в Германии в XVI веке, с Тайпинским восстанием в Китае в середине XIX века и т.д. Они насчитали более 100 революций. Сегодня можно говорить уже об около 150 революциях, которые имели место за последние 500 лет. Естественно, 150 случайностей не может быть. Революции — это такая же закономерность, как эволюция и как реформы.

Но в этой общей закономерности есть и частная закономерность. В больших авангардных странах переход от феодализма к капитализму происходит в форме революции. Потому что д’Артаньяны со шпагами никогда не отдадут власть Бонасье добровольно. В связи с этим буржуа вступают в союз с крестьянством и свергают феодальный класс. При этом крестьяне освобождаются от феодальной зависимости и получают землю. В России же в 1861 году была проведена реформа со всеми вытекающими из неё издержками. Аграрный вопрос был решён временно, но затем с каждым десятилетием он всё больше обострялся. И после 1905 года, и после Февраля он так и оставался открытым, и его пришлось решать в Октябре наряду с другими вопросами страны. Объединительной же идеей в 1917 году была идея социализма, потому что капитализм себя дискредитировал и нёс прямую ответственность за мировую войну. Во время этой войны пострадали все слои населения, кроме буржуазии, которая чудовищно обогатилась. Это видели все, и потому капитализм не мог рассчитывать на поддержку. Так был проложен путь к социалистической революции, хотя социализм разными прослойками населения понимался по-разному.

Владислав ГРОСУЛ,


главный научный сотрудник Института российской истории РАН, доктор исторических наук, профессор.

 

Нужен широкий фронт

Самым гениальным изобретением русского народа, русского человека было сильное централизованное государство, отметил Геннадий Зюганов, обращаясь к собравшимся в завершение работы «круглого стола». Своей вершины оно достигло в советское время, когда мы впервые стали самым сильным, самым победным, самым космическим, самым умным и образованным, самым успешным государством на планете. И поэтому всё лучшее оттуда мы должны взять в завтрашний день страны.

Обсуждая переход от Февраля к Великому Октябрю, необходимо понимать, что сегодня перед страной в полный рост стоит проблема обновлённого социализма. И одной партии решить эту задачу сложно. Поэтому сейчас крайне важно создать широкий фронт народно-патриотических сил, которые бы осознавали, что Россия не может существовать без сильного государства, без социальной справедливости, без приоритета труда, без высокой духовности, без чувства коллективизма.

— Мы разработали программу «Десять шагов к достойной жизни», — рассказал Г. Зюганов, — готовили её вместе с российской Торгово-промышленной палатой, затем представили научной общественности, обсудили на крупнейших форумах трудовых коллективов. Наши народные предприятия даже в нынешних кризисных условиях оказались эффективными, лучшими в стране.

Геннадий Андреевич также подчеркнул, что подготовка к 100-летию Великого Октября не должна ограничиваться только исследованием минувшей эпохи — этот юбилей также повод и для глубокого осмысления проблем нынешней действительности, поиска самых эффективных их решений. Иначе можно пройти точку невозврата. А ситуация продолжает усугубляться.

Добавить комментарий

Plain text

  • HTML-теги не обрабатываются и показываются как обычный текст
  • Адреса страниц и электронной почты автоматически преобразуются в ссылки.
  • Строки и параграфы переносятся автоматически.
CAPTCHA
This question is for testing whether you are a human visitor and to prevent automated spam submissions.